|
 |
|
| 33-Й ГОД СМУТЫ |
|
НАША РАССЫЛКА:
«RSS» И «TWITTER»:
| (Памятуйте, что врагу видно, кто читает нас в «Твиттере»!) |
ПОИСК ПО УЗЛУ:
|
|
|
|
| |
|
«Заложим жен, детей и домы наши, но спасем Землю Русскую!» |
|
|
| |
|
Гражданин Козьма Минин, 1612 г. |
|
|
|
| |
ЕВРОПЕЙСКАЯ ВЕСНА И РОССИЙСКАЯ РАСПУТ(ИН)ИЦА
Истекший 2016-год попортил немало либеральной крови. Истово верующие в незыблемость достигнутого порядка, в полную и окончательную победу «передовых» идей, поскользнулись дважды подряд и оба раза – в самом непредставимом месте: англо-саксонском мире, в самом его логове: Британии и США.
Западная демократия, изъеденная либерализмом, дозволявшая ему десятилетиями глушить волю большинства, вдруг подвела сей дотоле теснейший союз, сосчитав итоги «Брексита» и американских выборов не в пользу установившегося миропорядка.
Утверждение на первом месте собственных государственных интересов, а не продвижение по Белу свету единого порядка и безродного общежития, обещание не навязывать другим странам своих мерил, восстановление границ отечества, защиту от беспорядочного притока чужих составило то общественное воззрение, что раздраженные либералы навали в США «трампизмом», а в более общем применении величают «национализмом».
И в день голосования национально-мыслящие впервые повели себя по примеру расовых и прочих меньшинств: они сплотились. Сплочение поделило общество: упомянутая разрозненная, бесхребетная его часть, усыплённая и умиротворенная, вроде, стараниями либеральных мошенников, вступила в политическое пространство самостоятельным участником, не обслуживая, как повелось, другие силы и с собственными волеизъявлением, пренебречь которым западный строй оказался не готов – сам, в свою очередь, расслабленный верою в подручную демократию.
Не так страшен чёрт?
Убедившись в подлинном, а не воображаемом расколе общества, левацко-либеральная толпа в который раз познала притягательную силу национализма. Но познав и убедившись, вовсе не приняла поражения. Напротив, продолжила борьбу за своё вырожденческое. Либералов и их подручных леваков отличает именно это – они не сдаются легко и вообще не сдаются, не усмиряются, не переходят в стан молчаливого большинства либо меньшинства. В таком утверждении нет ничего хвалебного, ибо здесь происходит то же, что и в живой природе: порча и разложение присутствуют во всём, неистребимы и, коли не обуздываемы и не подавляемы, погружают место своего обитания в хаос.
Сегодня в общественных сетях продолжаются неистовства либерально-одержимых, подпитываемые вселенскими злодеями вроде Сороса. Спустя день по присяге Трампа это сборище объявило начало «революции до победного конца». Стоящие их повыше, обладающие властью и влиянием, осваивают вредительство (саботаж). Не прошло и недели по вступлении Трампа в должность, как сопротивлением новой власти отметило себя гражданское чиновничество (отказ главы министерства юстиции от исполнения президентского указа о защите страны от въезда нежелательных иностранцев, письменное недовольство на тот же счёт, изъявленное девятьюстами служащими Госдепа), а спустя считанные дни свой шаг вперёд сделали не боящиеся наказания, якобы «независимые», зато податливые к «прогрессивным» веяниям судейские чины (приостановкою действия того указа несколькими окружными судами). Измена замаячила и в силовой среде – в разведывательных ведомствах (передача в газеты секретных сведений о переговорах Трампа и его окружения). Но пуще всего, вдохновлённая СМИ и собственным продажным естеством, подначивает и зовёт уже к отстранению президента от должности местная образованщина, подающая себя как «творческая интеллигенция». Чем дальше, тем больше входят подрывные силы во вкус борьбы, готовые не остановиться и перед государственным переворотом – дворцовым или майданной разновидности. Если можно будет выйти сухими из воды, то их заправилы не дрогнут применить цветную революцию там, где она изобреталась для других и где похваляются более чем двухсотлетним постоянством своего государственного уклада.
|
|
|
Надписи: «Незаконный фашист», «Остановить режим Трампа-Пенса в самом зародыше».
Оплачиваемая Соросом негритянская шпана проводит выступление перед «Международным отелем Трампа» в Вашингтоне. |
|
А в высокоумных кругах обстановку осмысляют с видом непредубежденности но, неизменно, насквозь на либеральный лад.
Не ведая толком, что делать со ставшими вдруг доступными для подвластных веяниями национализма и чуя, что измысленная в противовес ему «толерантность» набила оскомину и вдохновляет лишь левацкую шпану, а с нею – слабовольное, бесхребетное, неразвитое умом юное «поколение снежинок» (многие из коих оным названием ещё и гордятся), прочих ущемлённых да представителей всяких меньшинств, западные мудрецы принялись копаться в этом ужасном национализме, надеясь сыскать в нём что-то приемлемое для себя, чем можно даже воспользоваться, а прочее с обычным правоверным гневом отвергнуть.
Обывателя учат различать «гражданский национализм», он «объединяет страну вокруг общих ценностей и ради достижения целей, коих люди никогда не добились бы по-одиночке». Британский «Экономист» поясняет это умилительными примерами «инклюзивного» канадского патриотизма (то есть, «Канада – для всех» и «в мультикультурьи – наша сила!»), или немецкой поддержки своей футбольной сборной на чемпионате мира во 2006-м, или порыва англичан покупать чашки с изображением герцогини Кейт Миддлтон, заменившей им прежнюю любимицу принцессу Диану. Отсюда выводится благостное: «гражданский национализм – умиротворяющ, устремлён в будущее, взывает ко всеобщим ценностям, как то: свобода и равенство».
А по другую сторону у поучающих народ находится национализм «этнический», то есть, «национализм почвы и крови, делающий ставку на происхождение или незабытое прошлое». Сей есть «плохой» национализм, он «агрессивен, бесплоден и разделяет народы». Он опознаётся по призывам: «Америка – для Белых!», «Европа – для европейцев!», по разговорам о «нашествии», «замещении пришельцами исконного населения», заговоре против Белого человечества и тому подобному...
С событием Брексита и явлением Трампа либеральные кликуши почуяли, как, по словам того же «Экономиста», «по всему миру националисты обретают под ногами почву» и застонали о «тревожном чувстве, когда столь много стран переходят от цивилизованного национализма «для всех» к его этническому воплощению».
Наряду с «добрым» и «злым» национализмом присутствует его условная разновидность, не окрашенная ни в красно-коричневый, ни в иные идейные цвета. То – национализм «экономический». Он ставит хозяйственные интересы страны выше доброхотства перед зарубежьем. Он неприятен либеральному уму как противостоящий глобализму и открытым границам, но нападают на него с оглядкой, ибо красноречие поборников «экономического национализма» ссылается на очень веское в западном мире – защиту внутреннего производства и рабочих мест, заботу о благополучии граждан, не исключая и обретших паспорт пришельцев.
Предвыборные обещания Трампа поддержать рынок труда в США местные либералы так и называли «экономическим национализмом» с расчётом вызвать этим словосочетанием отторжение среди себе подобных и у послушного, на их взгляд, населения. Но подразумеваемое плохое не устояло (видимо, из-за малого заряда заложенной в нём «ненависти»), и само понятие оказалось прибежищем для тех, кому пришлось отмахиваться от назойливых мух толерантности. И вот уже самый ужасный в окружении Трампа – «антисемит», «расист» Стив Бэннон, ставший главным советником президента – открыто назвался «экономическим националистом» и, вероятно, почувствовал себя увереннее.
На Западе сей выхолощенный, обескровленный (ибо лишен «крови») национализм имеет в своих приверженцах целый слой так называемых «консерваторов». Они вполне встроены в существующий порядок, ибо в конечном счёте подчиняют себя господствующим либеральным скрепам (и поделом носят пренебрежительное звание «кошерных националистов».) В Русском понимании то, скорее, упрощённый патриотизм, исповедующий привязанность ко своей стране, но безразличный к народу.
Подобный «национализм» питает и движение «евроскептиков», но последнее, разумеется, ставит в повестку дня большее, чем одно противостояние глобализму в пользу внутреннего рынка. Заявляя себя «евроскептиками», здравомыслящие Западной Европы ставят во главу угла избавление своих родин от давящей власти Брюсселя, возвращения им независимости и самоуправления. Не задевая неприкасаемые меньшинства, они, разумеется, чувствуют себя спокойнее в своей борьбе. Но многие в движении, скрывая в кармане настоящую националистическую фигу (а то и «зигу»), привержены уже подлинно великой цели – обезопасить существование своего народа и дать будущее его детям.
Заигрывали всуе с национализмом одно время и Путин с Медведевым, заявив себя «самыми большими националистами» в некоем «хорошем смысле». В сём заявлялась причудливая смесь здравого смысла с либеральной околесицей, приверженность независимости нашего Отечества с интернационализмом худшей пробы. В их «хорошем» понимании противостояние западному влиянию, западному духовному разложению и провальному опыту европейского многокультурья должно уживаться с превращением нашей древней столицы в «москвабад», прославлением собственного многонационалия и необходимостью 282-й уголовной статьи, обильно карающей Русов за выражение своего достоинства, выказанное более, чем в народных плясках и песнопениях. И ещё в «хороший» национализм, следуя Путину, нужно добавить затею с законом о некоей «российской нации», к коей мы должны-де принадлежать, и засасывание посланцев разбежавшихся среднеазиатских и закавказских республик бывшего Союза в гражданство России, и навязчивое стремление построить некий славяно-тюркский союз в память о почившем СССР при равнодушии к судьбе четверти Русичей, оставленных на чужбине. Имперство предстаёт как источник и составная часть сего «хорошего» национализма в уверенности, что ум подвластных всё стерпит...
«Крепкий орешек»
Вторгшийся на Русь в 1990-х либерализм был слишком омерзителен, чтобы его можно было принять здравому уму да за считанные годы. Такое должно внедряться поколениями и среди других народов, но мировая гниль и порок не вникали в тонкости. Отвержение Русскими наиболее воспетых сегодня западных «ценностей» – больной «толерантности», вне всякого ума и меры обхаживание извращенцев да расовых меньшинств – смутило и разозлило поставщиков западной демократии. В свою очередь, нашлись и те на Западе, кто отозвался на Русское сопротивление с приязнью и участием. Известная свобода мысли и собраний в России начала 2000-х годов помогла здоровой части нашего общества (то есть, за вычетом пятой колонны и продажной интеллигенции) отвергнуть завозимую мерзость, и это возвысило нас в глазах тех за рубежом, кто не выносил такие же ценности, точнее, пороки западного строя. В России увидели «последнее прибежище здравого смысла в мире, в коем нравственность и человечность подверглись разложению».
Та же свобода породила у нас Русское движение, встреченное с уважением западными раскольниками крайнего толку, а крайние шаги, на которые шли самые непримиримые в движении – уличное сопротивление Русской молодёжи ползучему иммигрансткому вторжению, её желание взять защиту страны и закон в свои руки, ещё более привлекало внимание сочувствующих нам и питало надежду, что в России дело с отстаиванием национального достоинства обстоит серьезно.
Но Русское движение было разгромлено интернационалистом Путиным. Число политзаключенных, осуждённых за выражение своих мыслей, составило тысячи и продолжает расти. Сегодня хватают уже за самое малое вольнодумство в Русском вопросе, карают несмышлёнышей, случайно открывших рот и помыслами далёких от «разжигания». Превратным образом, гонения и расправы не повредили доброжелательному восприятию России среди западных инакомыслящих, ибо надежды свои люди лелеют подолгу. Собственные же шаги хозяина Кремля – запрет с его ведома извращенческой пропаганды, разгром либеральной оппозиции проходимца Навального, трения с Америкой и Европой по поводу Украины и Ближнего Востока – сосредоточили благосклонное внимание противников либерального миропорядка на нём одном.
Ни подавление политических свобод в России, ни мрачное впечатление от неискоренимой российской бедности и вымирания Русского народа при отвратительном, попускаемом властями казнокрадстве и общем беззаконии, не сказались на приязни к нашему предводителю. Словно не искала годами российская власть вступления в глобалистские сети ВТО, не хваталась руками и зубами за дешёвую честь быть в Совете Европы, куда в итоге её перестали пускать далее порога, и не развела обилие нелегалов до числа таковых во двое большей населением Америке и десятикратно превышающее половодье «беженцев» 2015-2016-х годов, столь напугавшее Европу.
Всё нипочём: будучи занозой в имперской политике Брюсселя и Вашингтона Путин предстал противником западного империализма, заступником за свой народ, примером инакомыслия и непокорности, небывалым националистом, и прочая, и прочая. Удостоился восхищения французских, немецких, греческих, прочих европейских правых и ещё неизбранного Трампа. Привлёк выстраданным на западном безрыбьи запросом на самостоятельного и сильного государственного деятеля...
Да и западный агитпроп, непереставаемо зудя о Путине и меря его своим либеральным аршином, раздувал ему славу. В итоге он даже был назван «великим крестным отцом крайнего национализма», как то брякнула Клинтон в августе 2016-го.
А сей хвалёный националист – давний многолетний покровитель российского либерал-вредителя. Устроил приятное существование пятой колонне и русофобским СМИ, содержит на деньги народные «Эхо Москвы», не побеспокоил за государственного размаха вредительство и лихоимство Касьянова, Немцова, Чубайса и сонм им подобных, ибо «сейчас не 37-й год». Даёт порезвиться уголовнику Навальному, освободив его с тюремных нар и вручив возможность выставить себя на выборах градоначальника нашей древней столицы, а ныне оставляя надежду дважды осуждённому жулику и вору выдвинуться даже на кремлёвский престол.
За весь жалкий срок своей либеральной демократии не знала наша страна худшего преследователя Русских за малейшее проявление национального достоинства и большего опекуна нацменьшинств, включая незаконно осевшие в стране миллионы среднеазиатов. Русский вопрос есть для Кремля «экстремизм», уголовно наказуемое слово и дело, в то время как ненависть к Русским, вере их предков (православию) и Русскому миру удобно себя чувствует в столичных интеллигентских кругах, СМИ да и кремлёвских палатах. Но на Западе верят болтовне о необыкновенности правителя России: обыватель пугается, а местные патриоты поклоняются Путину, видя в нём надёжу и – до пришествия Трампа – чуть ли не спасителя европейского мира.
Увы, не смог сей бессменный правитель побороться за подлинно национальное – за Русский мир, поделенный по дурному произволу коммунистическими царями Лениным, Сталиным, Хрущевым, раздававшими партийным наместникам иноязыких окраин земли с Русскими людьми, словно крепостными; не смог отвергнуть последний самый гнусный делёж, устроенный всепорочным Ельциным и превративший ещё не слишком значимые управленческие размежевания под единой Советской властью в полновесные государственные границы с отсечением Русского люда да Русских земель под чужое начало. Не призвал объявить вне закона омерзительные дары кремлёвских самодуров, ухваченные с гнусной жадностью бывшими «братскими» окраинами к удовольствию двуличного Запада. Вернул Крым в лоно Руси, да по соображениям военным, не во спасение Русских людей. (Все предыдущие 23 года они не считались «своими».) Не пожелал принять под защиту Отечества отрезанную красными негодяями вековую часть её Новороссию и вперёд всего Донецк с Луганском, когда те в схватке с укрофашистами в отчаянии тянулись к Руси, побоялся даже признать их независимость, остановил великое восстание минским перемирием. Помощью – военною, гражданскою – их не обошёл, но смыслом её начальным было усугубить брожение на Украине, отвлечь её вместе с западными покровителями от Крыма. Постеснялся потыкать прилюдно Европу воссоединением немцев, разделённых после войны за свои грехи, а спустя 45 лет возвращённых под сень единой страны, да призвать к такому же воссоединению Русского народа, тридцать миллионов которого по подлости коммунистическо-демократических прохвостов обитают по инородным закоулкам бывшей империи уж тоже десятилетия. Молвил однажды: «мы не можем отдать на съедение националистам тех людей, которые на юго-востоке страны проживают», но остерёгся или невмоготу ему было благословить Русичей по всей Украине на сопротивление бандеровскому фашизму и чуждому украинству-галычанству. То стало б подобающе истинного правителя России, всеблагим делом во спасение бессчетного множества нашего Роду. Простой военный человек Стрелков всколыхнул Донецк, Луганск и вывел их из укрофашистского рабства, а Путин не соблазнился, отверг Русскую Весну, отвернулся от Одессы, затоптал великий народный порыв к Русскому миру. (Лишь на исходе трёхлетних страданий республик Новороссии и явно ото зреющего разочарования в новом «партнере» за океаном повел шаги ко сближению с ними – узаконил для России документы их граждан, не осудил, а пожалуй, и одобрил скрытно перевод тамошних предприятий, руководимых извне, под местное управление. Да устоит ли в том?)
В противовес ему галицийско-закарпатская община, имевшая малое общее прошлое с Малороссией, уверенно и поспешно созидает под началом Запада «украинский мир» и навлекает эту напасть на наших Родичей, запертых в той несчастливой земле.
Странно даже, что Запад порочит Путина.
Когда национализм на Западе оперится поболе, нынешнее очарование Путиным там пройдёт. В нём разглядят помимо упрямца, не послушного заправилам мира, ещё и самодержца, плохо справляющегося с управлением страной, окружившего себя бездарными и алчными придворными, давшим волю чиновничьему разложению («коррупции»). Присягавшего служить народу, стране и её законам, но заодно исповедующего «своих не бросаем», подразумевая тех, кто удостоен его благоволения, и оставляя в бессилии перед неправдою простых подвластных. Всё – в точь, как во времена полудикого царизма, печально прославившего Россию.
Стремления европейских правых, по-настоящему, не совпадают с путинскими. Французский национализм помимо «экономического», много склоняется именно к «почве и крови». Повестка дня его главного провозгласителя – Национального Фронта – как раз «о доме, который французы потеряли», об остановке чужеземного вторжения и за разрыв с Евросоюзом.
За ними строятся в ряд другие. Меньшей значимости, но громкая в нетерпимости к чужакам Венгрия. Напугавшая в конце прошлого года Австрия, чуть не сделавшая главой государства человека правых взглядов. А доведённая пришельцами до непривычного раздражения толстокожая и самодовольная Британия уже положила расстаться с Евросоюзом и приступила к делу. (Затравленным политкорректностью и законами о ненависти островитянам невозможно было восстать против пакистанцев и прочих цветных, выживающих местных, зато там были поляки с румынами да прибалтами и выступить против засилья сих единорасовых оказалось безопасно и удобно.)
2017-й тоже призван попить много либеральной крови.
В марте нагоняли страх выборы в Нидерландах, где толерантное болото взялась растревожить, а то и осушить «Партия за свободу» под предводительством Г. Вилдерса, таскаемого год за годом по демократическим судам за словопреступления – нелестно сказанное им то о марроканцах, то о Коране, то обо всём исламе. Да и прошлогодняя проба голландского общества на национализм была положительной: большинство голосовавших тогда на референдуме отвергло открытие границ Евросоюза водимым за нос украинцам даже для кратковременного въезда. Местная политверхушка, впрочем, презрела глас народа и дала ход «безвизу», а на мартовских выборах хоть и переиграла главного соперника на крайне разробленном из-за множества партий и партиек политическом поле страны, да рост правых настроений и выдвижение их представителей на второе место в парламенте все узрели воочию. Выборы хорошо задели страну: явка составила 81% – прямо как в Крыму на историческом голосовании о присоединении к России (82,7%).
А в апреле-мае пройдут выборы во Франции, где после четвертьвековых стараний ко власти должны, наконец, придти правые силы. Из них представитель более сдержанных правых Фийон имеет даже меньше видов на президенство у французов, переставших страшиться женщину Ле Пен.
В любой миг в гущу брожения может войти и сказать Брюсселю «евро-чао» Италия, где давно есть подготовленная к тому сила – «Лига Севера».
Национальные силы наличествуют и в Испании, причём – с местной изюминкой: там добивается самоопределения её область Каталония. В сентябре на референдуме о своей независимости она испытает терпение Испании и собственную решимость.
Даже Меркель – немецкое подобие ушедшей в прошлое Клинтон – назвала многокультурье провальною затеей (хотя продолжила усугублять происходящее). Если и в этом остове Евросоюза и главном прибежище евроимперства произойдёт решительное на парламентских выборах в сентябре, то что останется воинствующему либерализму? Осмелевший национализм пойдёт по Западному миру собственным ходом, оставив прежнему порядку лишь безповоротно разложенные закоулки «свободного мира» вроде Канады и Швеции. Путин как источник вдохновения станет неинтересен и не нужен...
В охватившем Западную Европу движении всё сводится к национальному обособлению, первопричиной же стало завезённое из Америки и принятое к исполнению мультикультурье. Евросоюз вовсе не изжил себя, понимаемый как объединение европейских народов, но одержимый разрушением либерализм с ненавистью к расово-однородной Белой среде взялся принудить их ко многорасовому общежитию, расовому смешению и переиграл сам себя. Для избавления от напасти теперь предстоит ломать общий дом...
Ну а наша правящая верхушка наращивает многоплемённость («многонационалие») в стране притоком из Азии и славит благость сего без малейшего смущения перед не столь давним, на памяти у всех позором, когда 14 частей «нерушимого союза» стремглав отринулись от России и другие национальные образования тоже пробовали, да не получилось.
Прежде на Руси полагали, что руки Путина опутаны требованиями некоего вашингтонского «обкома». Но с Крымом и запретом гей-вылазок оказалось, что у хозяина Кремля есть собственный норов. Следуя ему и исповедуя имперство, наш верховный правитель вряд ли встроится (да и не пожелает встраиваться) в подымающуюся на Западе волну «нового национализма», что бы ни означало это пока ещё расплывчатое выражение. И покуда там готовятся возводить пограничные стены и выдворять незаконных пришельцев, он за несколько дней в феврале 2017-го легко, самолично и словно напоказ сотворил всепрощение («амнистию») многим сотням тысяч таджиков и молдаван, выдворенных или подлежащих выдворению из России.
Названный Трампом «крепким орешком», он продолжит гнуть своё, и таковым пребудет созидание империи, удержание Русов в терпимости ко всему нетерпимому, приверженность разорительным и унизительным «международным обязательствам» и просто любезностям, взятым в угоду разным «партнёрам».
В итоге Русский народ не воспользуется переменами в мире, на волне которых мы с малой оглядкой на сильных (ибо на время те будут вершить с нами общее дело) развязались бы с либеральным мракобесием. И нравственное первенство, что вчера, вроде, ощущалось за Россией, будет нами утеряно, перейдет ко другим. Мы останемся в стороне от долгожданного и выстраданного за столетнюю смуту пути к собственной свободе – на всё время, пока длится нынешнее кремлевское царствие.
(Мы, впрочем, не ждём от сей западной волны далеко идущих изменений. Цивилизация осыпала нас благами, а порочный либерализм коренится в их самом прямом порождении – расслабленном удобствами, избалованном прихотями человеке. Удобства – великий развратитель нашего естества, нежащий душу и делающий нравственную стойкость излишней, разве только в борьбе за свое собственное. Помыслы об общем благе становятся нелепыми, всё окружающее, напротив, должно обслуживать «личность» и её желания. Нынешний освободительный порыв на Западе вспыхнул в ответ на раздражители и беспокойство от мультикультурья, но он не продержится долго, ослабнет и сойдёт на нет, едва означенные неудобства снизятся до терпимого уровня.)
Впрочем, пока суд да дело, Трамп и иже с ним, сами не предполагая, могут дать ободряющий толчок Русскому движению. Начни Америка действительно строить великую стену и прочими способами защищать себя от чужих, переписывать международные договоры, ограничивая свою щедрость перед другими странами, а Франция – огораживать себя от Европейского Союза и арабского нашествия, тогда и Русичи снова выскажут своё выстраданное и задавленное. Выйдут с призывами: «Нелегал должен сидеть в тюрьме!», «Границу – на замок!», «Не свободная торговля, а справедливая!», придумают с Русской сметливостью ещё более вдохновенное, и Путину с его громилами будет не с руки перед «другом Мариною», а возможно, и перед «другом Дональдом» травить, избивать и сажать за такое наших отчизнолюбов.
Но и Трамп, в свою очередь, может оказаться ложной песней национализма, даже в его «экономическом» разумении. Начав за здравие, потратить затем свой срок не на одоление сил тьмы, но на дурное противостояние с Россией, а то и на безумное пролитие крови в очередной междуусобице исчезающего европейского подвида человечества. Военная перестройка, ненасытное увеличение военных расходов в США уже на пороге.
На сей день, всё же, больше расчётов не на дружбу или вражду, а на обычное, посреди: сугубо деловые отношения – у них в соответствии с мирной частью цели «вернуть Америке былое величие», у нас – «лишь бы не было войны». Построенные на выгоде, отношения могут теплиться и длиться весь беспокойный срок трампова президентства. В мире достаточно дел, кои удобно решать совместно.
Как нам обустроить власть?
Непонятный, если не чудной, Трамп, половинчатый Путин, не дотянувшиеся пока до власти Вилдерс, Лё Пен или Фийон и какой-нибудь немецкий противник Меркель... Нынешнее движение белокожих народов в сторону своего почвеннического и самобытного – рыхло, невнятно и без твёрдой поступи. (Украина, прибалты, Польша не стоят внимания – их самосознание разгулялось до размаха расового предательства в условиях поощрения их распри с Россией и Русским миром со стороны западных хозяев, да и погоду по хилости своей они творить не способны.)
Быть может, Путин, вдохновленный опытом Трампа защитить экономику своей страны или, видя нескончаемость западных санкций, избавит Россию от кабальных внешних соглашений, велит покинуть Совет Европы (куда опять был заплачен огромный ежегодный взнос). А осмелев совсем, введёт смертную казнь за бесчинства воров, вредителей, поставщиков оружия массового уничтожения – наркотиков (пока ж он только распустил Наркоконтроль). И установит хотя бы визовый порядок попадания к нам соседей с юга (мы даже не смотрим в сторону Думы – решает всё он). Но скорее, веруя во свою звезду, будет лелеять выстроенный им порядок и оставаться врагом свободы своих подвластных – той именно свободы, что может определять жизнь страны помимо него.
Естественному чувству Русского человека отвратительно такое самовластие.
Крайне назревший путь к ограничению власти первого лица надлежит пройти рано или поздно нашей стране. Просвещённое, добропорядочное правление государя-самодержца выпадает до отчаяния редко, а в судьбе России – почти случайно, и на одного достойного властителя приходится непозволительная череда дурных и даже беззаконных.
Мы не настроены против единоличного правления с истовостью либеральных двурушников. В современном мире, как и в прошлом, есть место мудрому руководству одного, чьи подвластные без малейшего понуждения и подлога рады призывать его на царство снова и снова. В сравнении с таким вождём и отцом народа сменяемые правители оказываются лишь приспешниками и подручными сильных мира сего.
Достойность правления оценивается не по ограничению сроков нахождения кого-то во власти и не наличием всеобщего избирательного права – эти признаки обслуживают и правление одного, и правление немногих от имени остальных (нынешняя «элитарная демократия»). Нельзя назвать сверхценными и другие учреждения демократии. Свобода выборов и многопартийность (если они – не посмешище, как при нынешней российской власти) снижают возможность единоличного произвола, а разделение и рассредоточение власти (но не по подобию российских Думы, суда и губернаторского наместничества) ещё больше сдерживают её порывы к беззаконию, но само по себе перечисленное не делает политическое устройство образцовым.
Запад наполнил свой строй так называемыми «сдержками и противовесами», но те не уберегли свободу граждан. Страсть тёмных сил к угнетению, насилию, порабощению просочилась сквозь хвалёные препоны демократии, взрастив то, что стало зваться «либеральным фашизмом». Нашлась сила, собравшая всё воедино, в либеральную вертикаль. То – зловещая идеология бездуховности, распущенности и вырождения, претворяемая скопищем её заправил, исповедников, подручных и обычных ведомых. И первое злодеяние этой силы в череде многих – насильственная смена многовекового общественного уклада: умышленное разрушение расово-однородной европейской среды в пользу многорасового общежития, дополненное нравственным упадком белокожего населения.
Но есть нечто большее, удерживающее любую власть, помимо дробления её по «ветвям» и прочих демократических уловок. То – дух, пропитывающий правление, и в нём: благородство, честь, неподкупность и государственная мудрость тех, кому вверена власть. Он есть наилучшее обеспечение народного блага против соперничающего духа сумасбродной деспотии или духа разложения, наполняющего демократию в пору её упадка.
Всё это растолковано было ещё в Древней Греции...
Не имея подобного в теперешней России, не можно сказать похвальное слово её нынешнему устройству власти. Ущемление всесилия Кремля поведёт, несомненно, к желанному: сменит нынешнюю подобострастную Думу подлинным народным представительством, вернёт судам достоинство и независимость хотя бы полуторастолетней давности, времён преобразований Александра Второго. Даст значимость политически униженному рядовому гражданину, чью волю нельзя будет подделать ради присвоения и удержания власти. И разбуженные силы народные, одолев в короткой схватке взрощённое нынешней властью зло, оградят в дальнейшем державу нашу от подрывной деятельности СМИ, 5-ой колонны, либеральных учений и денежных мешков. Лишь исполнив последнее, не попадём вослед из огня да в полымя, избегнем ловушки лже-демократии, когда хвалёные независимые партии, так называемые «народные избранники», суды и печать легко делаются рупорами и рассадниками либерализма, власть достаётся уголовникам и проходимцам, а строй неизменно обращается против народа.
Тысячелетняя Русь знала достойные времена: столетия вечевого правления её северо-запада ото Пскова и Новгорода до Вологды, опередившего все прочие(!) европейские демократии, удачливые годы в долгой череде царских правлений, мгновения славы даже последних времён. Встряхнув родовую память, вдохновясь великими порывами, свершениями и победами нашего народа, сможем выбраться из поныне длящейся вековой смуты; жертвенным приложением сил осушить кремлевское болото, вернуть России былое величие!
|
|
|
| В.М. Васнецов. «Псковское вече». |
|
В статье вынужденно использовано 124 нерусских слова (3%). Чужие изречения и самоназвания не учитываются.
Размещено: 18 марта 2017 г.
Источники:
The Economist,
TACC,
Newsru.com,
собственные.
Постоянная ссылка: RusskoeDelo.org/novosti/archive.php?ayear=2016&amonth=march#18_03_2017_01.
|
| |
|
|
Распечатать
Сообщить соратнику
