Распечатано со страницы сетевого узла «Русское Дело».
|
«И Я ЕЩЁ ДАЖЕ НЕ НАЧИНАЛ...»
Когда мы слышим проповедь, что сегодняшний Запад являет собою лучший из миров, и в западной демократии нашли себя мечты о совершенном человеческом общежитии, и неизбежен приход этого дивного обустройства ко всем народам, мы понимаем, что прославляется этим вовсе не сытость и достаток Запада (ныне изрядно переведшиеся), но его устои, причудливое мировоззрение и порядок, в коем благо частное торжествует над общим, а порок возводится в добродетель. Когда мы видим расползание по свету названной «демократии», внимаем податливости к ней стран и народов, мы чувствуем в происходящем цивилизационный тупик, в коем здоровые силы не способны стать на пути упадка и вырождения. Когда же западную демократию вдруг начинает сотрясать и корчить, а умиротворенную, казалось бы, жизнь её вдруг с размахом посещают страхи, волнения, бунты и кровопролития, мы обретаем надежду, что «конец истории», достигнутый, будто бы, западным либерализмом, еще далеко не наступил. И скоро уж год, как добрые приметы подтверждают надежду. Явлением, потрясшим западный строй, стали тлетворные побеги того, чем так долго гордились и что так долго воспевали глашатаи новейшего западного общественного устройства: всетерпимого, мультикультурного, «открытого» общества, не знающего ненависти и дискриминации. Европа в лето и осень 2015-го изведала прорыв во свои пределы сотен тысяч незваных посланцев Ближнего Востока, требовавших себе как непреложное стол, кров и благополучие в европейском доме. Показательные казни неверных во славу аллаха в Париже и Брюсселе добавляли к нашествию. Ещё больший ужас испытал Старый Свет, хранители его устоявшегося порядка ото встречного выплеска на улицы гнева и противления горожан, стремительного подъёма национальных сил по всему Евросоюзу. На глазах затрещали по швам хвалёные скрепы тамошней демократии. Вскрывшаяся нетерпимость и ненависть подвластных пугала более самого нашествия.
В Америке шло своё нашествие, но не бурным вторжением, а растянутое на десятилетия. Численно оно многократно превзошло европейское, но долгота срока и оглушающая проповедь разнокультурья внушили обществу покорность и безучастие к происходящему. Редкие возмущения немногих озабоченных граждан и даже местных властей не оставляли следа. Америка восприняла свой удел как неизбежное, но в нём оставались издержки, плохо воспринимаемые даже покорными гражданами. То была незаконная иммиграция. Правительство США раздает допуск на постоянное место жительства в стране направо и налево, из году в год ведя миллионный набор переселенцев со всего света. Но подобная щедрость не достаточна искателям долларового счастья: миллионы людей потаённо проникают в США с юга, пользуясь малою охраной границы длиною в тысячи километров. Основным поставщиком их выступает Мексика. Путь к достижению цели у незаконных переселенцев – не шибко тернист. В причудливой действительности Америки они и власти с равным пренебрежением попирают закон. Первые – с наглостью завоевателей, вторые – в угоду правозащитно-либеральным идеалам открытости и терпимости да в пользу крупного капитала, любящего дешевую рабочую силу. В хвалёном правовом государстве за океаном положение дел в сей области столь же дурно, как и в России, живущей по воле её первого лица. Иммиграционное беззаконие отозвалось в Америке на большом представлении во славу демократии, начатом в прошлом году – выборах нового руководителя страны. Навести порядок пообещал богатей и воротила из Нью-Йорка Дональд Трамп, о коем сегодня знают в каждой семье, включая домашних животных. По ту сторону дозволенного В своем объявлении о намерении бороться за должность президента, сделанном в июне 2015 года, Трамп сходу взялся за зверя незаконной иммиграции и не стал, как говорят в тех краях, мельчить со словами: «Когда Мексика отправляет нам своих людей, она посылает не самых своих лучших. Шлёт людей полных неурядиц, и те несут свои неурядицы нам. Они везут наркотики, везут с собою преступность. Они – насилуют наших женщин...» Так не разговаривают политики в напитанной до краёв политкорректностью Америке – словами, способными возбудить низы общества, разжечь «ненависть». А Трамп в дальнейших выступлениях усиливал сказанное: «Мы вышвырнем незаконно проникших к нам пришельцев – из тех, кто состоит в бандах и шайках, – с такой скоростью, что закружится голова». Границы США перестанут быть «пористыми как швейцарский сыр». «Я возведу великую, величайшую стену вдоль наших южных рубежей и оплатит её Мексика!». На исходе того же году, впечатлённый бойней, утроенной исламистами в Париже и американском Сан-Бернардино, он торжественно, в духе воззвания объявил Америке: «Дональд Джон Трамп призывает ко всеобщему и полному запрету на въезд мусульман в Соединённые Штаты до той поры, пока ответственные лица нашей страны не выяснят достоверно, что, чёрт возьми, происходит! У нас не выбора! Мы можем оставаться политкоректными, жить тупыми и дальше, но впереди будет только хуже и хуже».
Слова были обращены к тем, кто в современном, подвергшемся мультикультурному опыту обществе оказался на проигравшей стороне – Белому населению страны. Русские, живущие во сходных условиях, могут в точности оценить воздействие таких слов, представив лишь, как некто на самом верху российской власти или иной известный и узнаваемый поклялся бы вдруг, что подавит кавказскую преступность, остановит героиновые поезда из Таджикистана, введет визовый порядок въезда бесчисленным посланцам Средней Азии и вычешет полчища китайцев из тайги Забайкалья и Дальнего Востока. Даже без обещаний полного им запрета въезда в страну и возведения вдоль южных рубежей великой Русской стены, сему человеку благодарный народ уже назавтра выстлал бы красным ковром вход во Кремль. Так же горячо ответила Трампу и Белая трудовая Америка, а он с посулил ей нечто ещё. Промышленность, покинувшая «из-за глобализации» страну в пользу Азии, Мексики, разошедшаяся по остальному свету, вернётся домой и даст полную занятость трудящимся США. Трамп-президент не станет указывать предпринимателям в какой стране держать свой завод – те поймут сами, когда не смогут извлечь в США легкую прибыль своими зарубежными товарами: ввоз их обернётся изрядной пошлиной, ныне отсутствующей в условиях свободной торговли. Торговые отношения США с другими странами ждёт великий пересмотр. Трамп не даст вести их «несправедливо» – прежде всего Китаю, – и «грабить» Америку пользуясь своим дешевым трудом, нарочито переоценённою валютой и свободой от американских таможенных пошлин. Он заключит более выгодные Америке торговые соглашения, для этого у неё есть «много силы». «Мы устали от бесконечного вытягивания жил из нас, словно из дураков, другими странами. Больше такого не случится!» (О подобном же благодеянии– вытащить Россию из пучины международной свободной торговли, покинуть ВТО, дать выжить и подняться собственному производству, – криком кричат российским властям лучшие умы нашей страны. Но Путин – не популист, он не прочь погромить промышленность во славу открытого рынка и ради «договоренностей», пусть даже со врагом.) Безудержно-свободная мировая торговля прославлена либерализмом как первое условие глобализации. Она показала себя успешным тараном во взламывании национальных границ и полновесным орудием продвижения «демократии». Но значение Америки в мире не упадёт, согласно Трампу, от некоторого умаления сей свободы. Он подтвердит его не в последнюю очередь укреплением американских вооружённых сил, страдающих ныне от малого обновления и перевооружения ввиду оскудевшей государственной казны. Свои намерения Трамп свёл в призыв: «Вернём Америке былое величие!». Так началось его политическое восхождение к раздражению правящей и пропагандистской рати, узревшей недопустимое отступничество от давно прочерченной и всем очевидной партийной линии, посягательство на выстроенный за полвека порядок с поражающими воображение достижениями в устроении мирового лжедемократического пространства, упразднении национальных границ, торжестве многокультурья, иначе говоря, устроении расового разношерстия в странах с европейским населением. Посягательство на последнее было самым вызывающим. На предыдущих выборах соискатели избегали говорить об иммиграции как таковой, касаясь лишь незаконных переселенцев – и то крайне робко, неохотно, изредка и не по своей воле. Заговаривая же о том, неизменно осеняли себя символом либеральной веры, клялись в приверженности многокультурью. Последне было вне подозрений. Было также понимание, что попустительство вторжению идёт намеренным, неостановимым путём в попрание многих законов и прежде всего народного мнения: согласия населения на такое никогда не испрашивалось и не давалось. Всяк представитель правящего слоя ведает пределы дозволенного во власти и условия своего в ней благополучия. Знает, что встроенное в установленный порядок противодействие всегда держится наготове и, приведённое в действие, низвергнет отщепенца с достигнутых высот в мир простолюдинов. Это доступное знание накрепко стреноживает дельцов за народное благо. Желания идти наперекор, бороться за правду не возникает, да и не за правдою идут в политику. Трамп, пришедши со стороны, ведал устав заведения. Он не мог рассчитывать на свои политические заслуги либо опыт – у него их не было. Опорой Трампа была известность, но пройти партийный отбор и снискать народное признание лишь на этом достоинстве было бы слишком самонадеянно. При таких обстоятельствах для успеха нужно свершить нечто особенное. Так появились на свет его сногсшибательные заявления.
Ответ демократии не заставил себя ждать. «Зарвавшийся» миллиардер ожидаемо был объявлен источником «ненависти», «нетерпимости», «фанатизма», награжден званиями «ксенофоба» и даже «фашиствующего демагога». Неизобретательные телеболтуны стали донимать себя и других вопросом «не расист ли Трамп?», зная, что в современной Америке звание «расиста» по воздействию на умы равно средневековому объявлению человека еретиком. Стоны об угрозе единству американского народа, проклятия о «разжигании розни» и причитания «в разнообразии – наша сила», «ксенофобия разделяет и ослабляет нас», «многокультурность обогащает» и прочее, до тошноты всем знакомое, посыпались на Трампа со всей политико-идеологической надстройки «оплота свободы». А его замыслы по изменению торговых и иных отношений с остальным миром вызвали вопли о подрыве «американского первенства» во вселенной. Попутно Трамп был провозглашён «популистом». Среди упрёков и поношений это означало явно плохое. Ступил не туда Питательная почва для популизма зиждется в самих устоях демократии, обязывающих власть время от времени быть освященной одобрением своих подвластных. В этом обряде выборы – главное событие. Свят и сопровождающий их обычай потакать, обещать и славословить народу. Желающие пребыть во власти начинают нелестно с самой власти: осуждают действующее правительство, «оторванное от народа», клянутся, в свою очередь, править лучше. В стране жёлтого дьявола вспоминают о положении трудящихся, выражают заботу о материнстве и детстве, а равно о праве женщины не беспокоить себя материнством, прельщают обделённых раздачами благ и льгот, готовы ответить на прочие чаяния простонародья. Это – воплощенный популизм, настолько естественный, что не встречает возражений.
Не будет грехом, если обещающий надует своих последователей. У популизма есть эта тёмная сторона, доставляющая ему малопочтенную славу. Но она входит в заведённый порядок вещей, исполненный лицемерия. Сияние демократии от того не меркнет. Но есть в политическом устройстве западного пошиба обширная область, куда не положено вторгаться открытому обсуждению, народному волезъявлению и подобным демократическим добродетелям. То – зловещая область «политкорректности», схожая с догматами веры в помянутом средневековьи. Здесь нет места популизму, даже пустые речи не приемлются, только прославление либо молчание. Оспаривание, пересмотр сего неприкосновенного, тем более с участием подданных и опасностью возбудить их, расценивается как злоупотребление демократией и крайняя, предосудительная степень популизма, за что уже нет спуску. Трамп преступил очевидную грань и стал тем популистом, коим пугают народ. И если сначала при всех окриках на неподобающие речи за ним, скорее, с любопытством наблюдали, будучи больше насторожены к другому соискателю – сенатору от Техаса Тэду Крузу, то после череды уверенных побед Трампа на предварительных партийных выборах забеспокоились. Однопартийцы среди первых выстроились в длинные ряды осуждающих. Известный тамошний богатей и нерешительный соискатель президенства М. Блумберг высказался, что Трамп «наживается на страхах и предрассудках людей». Дж. Касич (Кейсик), неудачливый соискатель грядущего президенства сожалел, что «Трамп создал отравленную обстановку». И тот же Круз возвестил, что от Трампа, ни много, ни мало, «нужно спасти страну». Нытье прочих и особенно газетчиков было ещё громче и сводилось ко причитаниям: «Было бы несчастьем для нашей страны и позором ей, если б такой, как Дональд Трамп, был допущен партией к президентским выборам или, Боже упаси, был в самом деле избран!». Забеспокоились и те, кому надлежало бы помалкивать – европейские лакеи Вашингтона. Они разглядели в Трампе единомышленника своих правых политиков. «Дональд Трамп, Марина Ле Пен или Герт Вилдерс – все эти правые популисты являются не только угрозой миру и социальной сплоченности, но и экономическому развитию», – отозвался вице-канцлер Германии Зигмар Габриель, не помышляя, видно, что через год хозяином над ним может стать сам мистер Трамп. (Пока же под боком у вице-канцлера набирает силу ещё один «популист» с тою же «опасной» повесткой дня: партия «Альтернатива для Германии»). У европейских либералов и леваков Трамп даже вошел в шестерку мировых угроз 2016-го года. «Европа ненавидит Трампа», – объявила британская «ВВС», с грустью и восхищением напомнив, как во 2008-м году сотни тысяч европейцев на улицах со слезами на глазах приветствовали избрание в Америке «первого чёрного президента». И вот сейчас невесть откуда взявшийся заокеанский воротила с его решимостью выставить из страны незванных посланцев Третьего мира да обуздать излишне свободную мировую торговлю наносит оплеху европейскому либеральному прекраснодушию и смиренному американолюбию. Не последуют ли тогда за Америкой и её осмелевшие подручные в Старом Свете? Пережившие «популизм» Но мы далеки от мысли насмехаться над поглупевшими от либерализма, страшащимися Трампа политиками. Оценки врага – не всегда неразумны и достойны пренебрежения. О популизме у нас есть, увы, свои свежие выстраданные знания: Ельцин. Все, кроме молодого поколения, помнят усталость страны от правления кремлевских старцев и отвращение людей ко скучному, скромному существованию при социализме. Рядом был исполненный потребительского достатка и личностных возможностей западный мир, и нам, воспитанным как великий народ, виделось неподобающим жить в унижающей зависти к кому-то на исходе 20-го века. Коммунистические запреты на вольный труд и свободомыслие были недостойны Русского человека. Не удивительно, что некто своевольный из числа партийных вельмож, осудивший некоторые номенклатурные блага, немедленно снискал народную приязнь. А рядом неиствовала вкусившая горбачёвских поблажек столичная интеллигенция, и эти вновь явившиеся «друзья народа» обещали западные блага уже на следующее утро по смене власти. Доверчивый люд внял обаянию демократической лжи, поддался «лихому уговору», как называл схожее помрачение умов, посетившее Россию столетие назад, поэт того времени М. Волошин. И в ту пору, и на сей раз последствием стала жесточайшая смута, словно наказание за народное простомыслие. Разрушение государства, потеря десятков лет развития и невосполнимые народные утраты шли всякий раз средь разгула безудержного популизма, в коем пробовали себя прежние «радетели за народ» – либерал-кадеты, социалисты-революционеры («эсеры») и уголовники-большевики прошлого, либерал-демократы времени нынешнего. Плоды популизма были ядовитыми, но мучительный путь России не был предрешен пламенными речами – ни тогда, ни совсем недавно. Всё могло обернуться иначе, обществоведение вполне терпит сослагательное наклонение. Расставание с царём не было роковой ошибкой России даже с учётом тогдашнего военного времени. Страна с 1905-го году шла путём ограничения самодержавия и вовсе не ко своему падению. Напротив, за последующие 11 лет правильность выбора только подтверждалась ускоряющимся развитием державы. Она оступилась лишь когда была попрана непреложность порядка. Отречение царя в феврале 1917-го прошло без тяжких бы последствий, будь управление страной подхвачено твёрдыми руками. Но вместе с переменами пришли и либеральное безрассудство, и дряблое временное правительство, открывшие лазейку не ведавшему растерянности большевистскому зверью, жаждавшему утопить мир в крови. Военные спохватились да опоздали, им в ту пору всюду не везло, и власть подхватили бесноватые вожди пролетариата. И если это случилось после отречения царя, то не обязательно по причине упразднения царской власти. Такой же успех достался в 1991-м схожей банде, назвавшей себя «демократами». И оба раза приход ко власти чудовищ означал на Руси смуту и безвременье. Разглядеть заранее в Ельцине опасное ничтожество, а во столичной «творческой» интеллигенции мерзкую, продажную пятую колонну не было дано занятому повседневностью народу. Лишь партийная верхушка поставила на выскочке клеймо «популист» и оказалась трижды права в дурном значении этого звания. Не прошло и нескольких лет, как людям на собственных невзгодах открылась суть происходящего, и лишь низы общества – отмеченные вырождением и подлостью интеллигенты да возникшее в изобилии ворьё – восславили его и славят по сю пору. Но разве заказаны Отечеству нашему преобразования, относимые к демократическим? Первое великое явление демократии – отмена крепостного состояния, учреждение независимых судов – прошло в условиях крепкой власти безмятежно, и следующие 40 лет Россия вкушала завидное развитие и накопление сил. А демократия продолжала въедаться в общество, и следующее большое её пришествие случилось в 1905-м – среди беспорядков, стачек, насилия подпольщиков-заговорщиков. Недовольство рабочих упиралось сугубо в условия труда, но подрывные силы направляли его на власть. Пожар тогда стали тушить керосином: в ответ на бунты последовало высочайше объявление гражданских свобод и учреждение народного представительства, что поначалу даже добавило общественного брожения, разогреваемого либералами и прочими ниспровергателями. Но вступившая в великие потрясения страна справилась единственным пригодным способом: власть осталась властью. Нужен был лишь некто решительный и способный, и судьба оказалась милостивой: Россия обрела достойное правительство Столыпина. Ведомые им преобразования, но прежде всего – наведение порядка с опорой на оставшуюся царскую власть усмирило левацкую крикливую первую и вторую Думы, придавило чуть не до полного удушения революционную гадину. И с умеренным самовластием свободная Россия, не давая воли лишь уголовникам от политики, в новом своём устройстве продолжила движение впёред.
Но уже в 1917-м, когда царская власть была устранена совершенно и явилась республика, а равно в 1991-1993-х годах, когда пало самодержавие, восстановленное в образе коммунистического, такой государственной твердости не было. Замыслы судьбы были не в пользу России – ко власти восходили не столыпины, а проклятые на все времена Ленин и Ельцин. Коммунистическая власть, подобно царской, могла гладко и ко всеобщему благу отойти в прошлое, если б не прерывалось крепкое управление страной, став на время даже жёстче ввиду переходной поры. И были к тому и в прошлом, и в последующем благоприятные условия, и здравые охранительные силы присутствовали. Генерал Лавр Корнилов в августе 1917-го направил своё войско в неуправляемую столицу задавить смуту, «повесить германских агентов и шпионов во главе с Лениным», а равно и «всех членов Совета рабочих и солдатских депутатов». И дальше – установить военное управление во спасение Руси, а по успокоении – отдать должное преобразованиям и «довести народ до созыва Учредительного Собрания». Спас Ленина и его дело очередной «популист» из бесчетного числа оных Керенский, чьими стараниями поход Корнилова был остановлен в сущих 30 верстах от Петрограда, и вовсе не вооружённым отпором, а левацкой агитацией и «братанием» сторон. Хвалёная кавказская «Дикая дивизия», существованию которой умиляются поборники имперской России, изменила своему командующему. Но и с провалом мятежа и даже после перехвата власти большевиками Россия еще не было приговорена. Во следующие годы поднявшиеся Белое движение и крестьянское сопротивление пытались вернуть страну ко здравому смыслу, унять хаос. Да не преуспели. Мы даже не относим такое невезение к делу рук человеческих. Должно быть, высшие силы, опекающие нашу державу, определили ей пострадать. (А вместо сверхъестественного можно и о пороках имперства крепко подумать: авось, было б задавлено зло ухватившего власть большевизма, кабы оный вовремя не спасли подданные с национальных окраин: латыши, эстонцы, поляки. Вызволение банды Ленина, едва не прибитой в 1918-м в Москве, удар в спину войску Юденича, подошедшему освободить Петроград в 1919-м, послабление красным на западном фронте, дабы те бросили «все силы на борьбу с Деникиным» – заслуга названных инородцев. Но пуще всего сказалось имперское наследие в еврейско-польско-кавказском облике самой советской верхушки тех лет...) В 1991-м личностей, равных царским генералам, уже не было, мятеж ГКЧП предстал насмешкой. Спасители советского строя не выказали ни способностей, ни решимости, а витавший над страной разнузданный популизм, рождённый гласностью с перестройкой, обезоруживал их малый ум и измельчавший дух. Таким же разочарованием стал и мятеж Верховного Совета в 1993-м году, начатый совсем уж малыми силами и не подхваченный никем. Пустословие Ельцина ещё не рассеялось в головах людей, а чечен Хасбулатов в главарях восстания отталкивал от поддержки. Власть же была по-большевистки тверда и устроила бойню восставшим. (Мятеж был прославлен в дальнейшем, но лишь в уважение жертвенности его рядовых воинов. Бездарные главари, без чести сдавшиеся и вскоре вернувшиеся в лоно власти и приятной жизни, обходятся презрительным молчанием.) Популизм, да не тот... Что же тогда являет собою несравненно скромный, по нашим меркам, «популист» Трамп, раз уж заправилы в политике дают ему такую оценку? Замашки «популиста» у Трампа в полной мере присутствуют. Он словоохотлив, выразителен речью, хоть она у него крайне упрощена, полна повторов да нелёпых, на Русский слух, разъяснений и восклицаний. Уровень его высказываний либеральная образованщина с издевкой сравнивает с уровнем четвероклассника, но, как со злостью заметил писатель и Белый расовый мыслитель Харольд Ковингтон, такая подача оправдана ввиду изрядного притупления Америки под дейстием средств массового оболванивания в последние полвека. Трамп находчив, остроумен, напорист, иногда груб, и такая речь производит впечатление искренней. Она более любезна избирателям, нежели выверенные и бесцветные рассуждения соперников. С ними Трамп пренебрежителен, даже нахален. Сенатор Марко Рубио у него – «малыш Марко» с добавлением насмешек о его потливости, сенатор Тед Круз – «лживый Тед», а губернатор Техаса Джефф Буш – «ватный Буш» (в смысле – неживой, вялый). И говорится так про них не за глаза, а в лицо. Способ Трампа держать себя на предвыборных выступлениях – смотреть не в лицо собеседнику, как принято на вежливом Западе, а не удостаивая того взглядом, нарочито повернувшись в сторону зрителей, стал выражением его превосходства, кое он, несомненно, чует в сравнении с более скованными соперниками при всем понимании ими великого значения политического лицедейства. Да и денежная независимость Трампа от партийных доноров добавляет к чувству хозяина в разговоре. Естественно, восприятие американцев, отточенное Голливудом, благоволит к человеку с повадками киногероя. Но Трамп чутьём незаурядной личности улавливал, что в дальнейшем его развязность станет раздражать, и когда соперников осталось трое, а затем двое, он поменялся и стал держать себя уже как человек основательный или, говоря по-американски, «походящий на президента». Впрочем, не только зрительские впечатления играют в пользу Трампа. За океаном, как и всюду, испытывают любопытство к людям, на которых нападают сильные мира сего: власть, газетчики, собственное партийное начальство. Толстосум Трамп предстает в народных глазах некоим гонимым, но при всём том – удачливым малым, полностью уверенным в себе и неустрашимым. Тогда подкожное чутьё подсказывает людям, что перед ними – победитель. И поверх всего есть ещё страстное желание Белой трудовой Америки верить, что перед нею – некто настоящий, тот, по ком она, затравленная политкорректностью, за десятилетия жутко «изголодалась», тот, кто, кажется, уж вытравлен навсегда – Белый мужчина, предводитель и герой.
Ближайший по набранным голосам соперник Трампа Круз гораздо жестче настроен против незаконных имигрантов, и если Трамп после выдворения их полагает возможным «лучшим из них» вновь податься в Америку уже на законных основаниях, то Круз в вопросе их возможного возвращения не даёт поблажки. Вообще, он едва ли не во всём резче и правее Трампа – в укреплении армии, внешней политике, снижении налогов, даже запрете абортов, обещая преследовать «центры планирования семьи» как уголовные заведения, тогда как Трамп допускает пользу от их существования. Но Крузу сходило с рук то, что даже в ослабленном виде пугает у Трампа. Круз рассуждает о выдворении незаконных переселенцев безучастным языком чиновника, Трамп – возбуждает простонародье. Да и сделав уже карьеру в политике, Круз стал достаточно понятен и на деле послушен партийной линии. Он – не «посторонний», как Трамп, а приход со стороны и есть самое настораживающее для правящего класса. Тем не менее, изначальным любимчиком партийной верхушки Республиканской партии, её «лицом» был политик кубинского происхождения, сенатор от Флориды Марко Рубио. У того был весь набор достоинств: сглаженная, «общереспубликанская» позиция по основным вопросам без острых заявлений и «правильное» происхождение, дополненное испаноязычием, что важнее важного в привлечении латиноамериканской общины, голосующей, как всякое цветное меньшинство, по расовым соображениям в сравнении с рыхлой средой бледнолицых избирателей, не имеющих подобного самосознания. (В последнее десятилетие американские политтехнологии выказали отчётливый зуд отметить вожделенным «разнообразием» облик высшего руководства страны, выведя из оборота устойчивый образ его – белое мужское лицо. Так стали выдвигаться представители ранее непредставленных – негр, женщина, латино-американец...) В средствах на свою деятельность Рубио нехватки не испытывал: деньги от больших людей текли рекой. Но остатки подлинной демократии в Америки привели к тому, что на первичных выборах в первые месяцы 2016-го года рядовые сторонники республиканцев, в большинстве своем Белые, распорядились судьбой кубино-американца. Сделать из него следущий символ многорасовой Америки, как перед тем было проделано с Обамой, у политических дельцов не вышло. Собрав лишь горстку голосов, Рубио отказался от дальнейшего состязания. Запасным во внутрипартийной гонке Республиканское начальство упорно держало Касича, губернатора штата Огайо. Он – долговременный политик, имеет заслуги в государственных делах, во взглядах умерен и последователен. На предвыборных состязаниях сей чехо-хорват по его самоопределению, то и дело заговаривал об Украине и об угрозе ей от России, но слова его встречали безучастно: многие просто не знали, что такое «Украина». Глядя на Касича, унаследовавшего, видно, восточно-европейскую ущербность, вспоминатся Достоевский: «Не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена». И ещё Касич скучен. А выборы в Америке – зрелище, развлечение, и здесь Трамп с достаточно живым Крузом уверенно взяли верх над деревянного вида Бушем, академичным и внешне добродушным, но не «президентского вида» Карсоном, чиновным посредственным Касичем и полудюжиной прочих первоначальных соискателей, не стоящих упоминания. В доставлении же главного и завершительного зрелища года Трамп на голову будет выше Клинтон, да и мужским умом возьмёт.
Уже зимою 2016-го, ссылась на появившиеся благоприятные для него опросы об исходе ноябрьских выборов, он: заметил: «Мы побиваем Хиллари – легко и по-настоящему… И я ещё даже не начинал». Во внешнем проявлении Трамп действительно «популист». В сути же – никто не ведает, кем он на самом деле окажется, честен ли во своём краснословии или только влечёт к себе народ ради достижения большой личной цели. «Чем кумушек считать трудиться...» Мы с пристрастием относимся к популизму в Америке. Принеси он ей те же отравленные плоды, что и лживые радения за народ Ельцина, России стало бы много легче. Увы, нет проку надеяться, что Трамп окажется подобием российского самодура и подорвёт страну своими преобразованиями. Появление таких вредителей редко во времени и тяготеет больше к несчастной России. Но встряхивание Америки от крайностей либерализма вполне представимо. Любая строгость за океаном в отношении иммиграции, остановка вторжения из Третьего мира, поворот ко здравому смыслу в расовом вопросе подальше от правозащитно-либеральной ненависти к Белому человеку окажет цепное влияние на все европейские элиты, не исключая и российскую, пресмыкающуюся пред духовным главенством США и правящую по единым для всех мультикультурным наставлениям. Сегодня Кремль и обслуживающий его агитпроп покровительственны и нравоучительны в отношении европейских злоключений с арабскими беженцами, справедливо подавая происходящее там как порок западной демократии. «Это безответственное поведение властей ЕС, и не только перед гражданами, но и по отношению к судьбе всей Европы», – велеречиво рассуждал Медведев в апреле 2016-го в речи перед Госдумой, добавив, что ему «Европу жалко». В свою очередь, российские власти тщатся показать Россию заслонённой от европейского миграционного беспорядка. Русский сердобольный человек тоже ужасается почернению Европы, и взамен чудится ему, что Русь минует чаша сия. А у Отчизны его границы с мусульманскою Средней Азией распахнуты настежь как не снилось ни в одном сне Евросоюзу, и добираются к нам, пересекая их, все желающие в удобстве поездов и самолетов без опасения пропасть в море, не отдавая последнее проводнику и не трудясь даже получить разрешение на въезд («визу») – просто по праву своей среднеазиатской принадлежности. Их также ждёт ускоренное посвящение в гражданство принимающей страны, немыслимое в Европе, какою бы либерально-опустившейся она ни была. Закон о сём благодеянии вручила Госдума в 2014-м году всем, чьи предки жили в пределах бывшего Союза или Российской империи... А несколько лет назад в прикремлевских кругах носились ещё и с проповедью славяно-тюркского союза (лишь бы не Русского мира!), кой объединил бы Россию не только со всею Средней Азией и Азербайджаном, но и с Турцией, от которой воротит нос Объединённая Европа. Желание отдать Русь в полон было велико, да судьбе по редкому к нам благоволению было угодно расстроить замысел. Её произволом Эрдоган сотворил «удар в спину», был сбит Русский военный самолёт, и дурь поневоле утихла. Проводники славяно-тюркского союза во главе со лже-ученым Панариным ищут себе теперь новое применение и, конечно, найдут. Всем поклонникам евразийства с имперством ещё долго удастся пастись на ниве «единого экономического пространства» и «евразийского экономического союза», расширение коих по-прежнему остаётся любимой затеей Кремля. Можно от души оплакивать Запад, но не полезнее ли сравнить уровень исламизации Европы с Америкой, попавших, по расхожему взгляду, в капкан либерального саморазрушения, и противостоящей им России, предположительно обладающей здравым смыслом?
То – данные свежей вражьей сводки от ЦРУ. Глубже нас исламизация в Европе пропитала лишь собственно мусульманские страны: Боснию (40% населения) да Албанию (70% населения). А указанная развилка в оценке мусульман в России вызвана неподдающемуся учету миллионов их из-за рубежа, бродящих по стране незаконно и невозбранимо. Глава упразднённой ныне ФМС Ромодановский допускал размер сей толпы до 15-ти миллионов, а «точное их число не знает никто», так без стеснения говорят иные чиновники. И высшую власть такое положение устраивает, разговор о визах для Средней Азии считается святотатством с плохими последствиями для заикнувшегося. Во вдвое более населённой, нежели Россия, Америке незаконных переселенцев всех мастей – около 11-ти миллионов, и это одно вызвало страстное приятие Трампа у сверхпокорного, казалось бы, населения. Равно и сверхлиберальная, изнеженная, обывательская Европа ответила на «арабское вторжение», как назвал происходящее нынешний Римский папа Франциск, рождением сопротивления, зашатавшим её объединённость и отменно испугавшим её правящую верхушку. Оказалось, что презираемой нами западной демократии можно по случаю воздать и должное. В российском же воплощении демократии, ставшем, на поверку, вокресшим самовластием, но далеко не просвещённого толка, народный глас не вырвется наружу. Роптание задушено со свирепым тщанием, и сотни тех, кто противодействовал открытым границам, брошены в застенки. Достойная насмешки российская госбезопасность и невменяемая полиция охраняют чужеземное вторжение и вольготное существование нелегалов, преследуя всякого Русского, кто возымеет страсть защитить родную землю. Трамп клянется ввести запрет на въезд любого мусульманина в свою страну, и две трети приверженцев Республиканской партии отвечают ему приязнью, а Путин на совещании с верхушкой ФСБ в феврале 2016-го повелевает «пресечь деятельность тех, кто попытается... использовать националистические, ксенофобские, радикальные лозунги, направленные на раскол нашего общества». И в связке с названными престолоохранителями – угодливый российский суд, во стенах которого справедливость предстает не только с завязанными глазами, но и с заткнутыми ушами и кляпом во рту. Долго ли пребудет такой строй? Отягощённый не одним национальным вопросом, но и беззаконием верхов, повальным казнокрадством, вредительством в народном хозяйстве, идущим от самой власти? Не случится ли уж третий раз за столетие, что Россия сама наградит себя общественным взрывом либо дворцовым переворотом с тяжкими, по обыкновению, последствиями – к немалому удивлению заграницы и лишь по тупоумию собственных властей? Ответом может стать сказанное американским расовым мыслителем Уильямом Пирсом: «Именно продажность и разложение властей, а не чинимые ими угнетение и жестокость ведут к переворотам. Твёрдому и деятельному правительству, даже самому деспотическому, обычно нет нужды бояться революций. Но разложенная, неспособная, вырожденая власть, пусть и благодушно настроенная, полностью созрела для свержения». Влияние Трампа и европейской волны сопротивления, даже временное, имеет очевидную возможность благотворно отозваться в России. Да выйдет ли преодолеть волю её властителя, одержимого воскрешением советского трупа? Если Евросоюз безоговорочно отказал исламской Турции в надежде когда-либо войти в его состав, то Путин старательно вбирает в похожий союз бывшие советские республики юга. За Казахстаном в него уже вошли Киргизия с Арменией, готовятся и обхаживаются Узбекистан, Таджикистан. Преследуется причудливая имперско-либеральная цель: соединение разноплемённых людских масс на всем пространстве союза. Но, судя по происходящему, колонизации подлежат именно просторы России. Вперёд в прошедшее Зато другое в обещаниях Трампа неприятно и напрямую коснется нас. Его заверение «вернуть Америке былое величие» содержит неприкрытый вызов России. В сём обещании ключевое слово – «вернуть», и оно отсылает в 1950-е, 1960-е и в меньшей мере в 1970-е годы – более чем, на полстолетия назад – когда Америка была по-настоящему великой и процветающей. То были десятилетия её сказочного промышленного и научного развития, достатка и благополучия ее граждан. Многим американцам ещё памятны, а остальным – трудно представимы времена, когда работающий мужчина легко обеспечивал свою домохозяйку-жену и шестерых детей, владел домом, парою автомашин и изрядным счетом в банке. Многодетность была в почёте, аборты – запрещены (пока заражённый либеральными веяниями Верховный суд США не узаконил детоубийство во чреве при невмешательстве тогдашнего президента Никсона, сказавшего лишь, что прерывание беременности порою допустимо, как в случае межрасовой связи). То было время полётов на Луну и преобладания в обществе добрых нравственных устоев, лишь начинавших разъедаться левацкой борьбой за «гражданские права» и раскрепощенность личности. Такая Америка была образцом и завистью для остального мира. Американской мечтой заражались другие. Не только жители Советского Союза или Европы засматривались на Америку, но и арабский Восток восхищался ею, во что невозможно поверить сейчас.
Америка была созидательным и ценностным маяком, а для многих – и цивилизационным. Не 21-й век, самонадеянно названный «американским столетием», а то, полувековой давности прошлое, было временем её неоспоримого превосходства. Наше поражение в холодной войне и изменение общественного строя стало следствием убеждающего примера, кой ещё являла собою Америка к началу 1990-х годов. Нынешние США стали ещё грознее и ужаснее, но в жажде мирового господства они выродились в нечто противоположное – «империю зла». Уважение народов к ним сменилось страхом, а развязность, двуличие и кровожадность Вашингтона в продвижении «демократии» и власти над миром снискали в ответ отвращение и ненависть. Ту прежнюю славу мечтает вернуть Америке Дональд Трамп. И тогда не Китай станет расти как на дрожжах, вкушая плоды перенесённой в него промышленности Запада и отстроенной у него на месте дикости цивилизации, а сама Америка вновь отведает рост и развитие, перестав разорять себя невозможностью соперничества с дешевым азиатским трудом. Её труженник, живущий сегодня наполовину взаймы у банков, выплатит свои долги на зависть остальному западному миру, который задумается о правильности собственнного пути. Сердцевина же призыва «вернуть Америке былое величие» – наращивание военных расходов во имя укрепления и усиления армии. Нам странно слышать о нехватках и трудностях этой, безусловно, сильнейшей армии мира. Но Трампу виднее: «Наши войска повсеместно нуждаются в снаряжении и боевых средствах, наше ядерное оружие устарело...». Вояки не станут возражать такому уничижению, напротив, подхватят, ибо замашки их безмерны. Глава Пентагона Э. Картер уже возвёл Россию в главную угрозу безопасности Америки, отодвинув арабский и международный терроризм на далёкое 6-е место. Если Трамп-президент начнёт подымать свои вооруженные силы на новую высоту, добиваясь «сдерживания» России, которая по словам того же Картера «последние годы вознамерилась подрывать международный порядок, что так долго и верно служил Америке, её друзьям и союзникам», то нам поневоле придётся соответствовать. Значит, впереди новая гонка вооружений и вероятность, что Россия в ней надорвётся. «Я найду среди наших военных второго генерала Паттона», – восклицает Трамп, поминая успешного командующего одной из американских армий в последнюю мировую войну – того самого, что помышлял в мае 1945-го, не останавливаясь на поражении Германии, разгромить заодно и Советский Союз: «Чем скорее это сделаем, тем лучше». Вояка был необычайно самоуверен: «[Русские], вероятно, смогут продержаться в сраженьи, что я дам им, 5 дней. После этого не имеет значения, сколько миллионов людей у них есть. Если нужна Москва, я возьму ее». Тот бывший союзник вообще был красноречив о нас: «Стараясь понять Русских, мы упускаем из виду, что они – не европейцы, а азиаты и потому – коварны... У меня нет особого желания понимать их, кроме как узнать, сколько понадобится свинца и железа, чтоб поубивать их». По видимости, Трамп славит Паттона за боевое прошлое, а не за писания в дневнике, но мы не должны ничего упускать из виду. В другой раз впечатлил возможный будущий главнокомандующий США, когда объявил о готовности в мирное время в свободном международном пространстве сбивать российские военные самолёты лишь за близкие подлёты к его самолётам и кораблям. Даже если то был пустопорожний популизм, осадок надёжно остался. Если же выходка Трампа воспроизводит обычное для америкосов презрение к международному праву и ощущение своего превосходства, то не только Россию, но и мир ждут трудные годы, случись ему возглавить заокеанскую империю зла. Нынешняя Америка в своём сверх-либеральном исполнении, значительно её ослабляющем, позволяет России не чувствовать себя безнадёжно отстающей. Да, из-за долгой бессменной власти мы не можем вырваться из пут текущего невежественного воровского уклада, явить себе и миру великую созидательную силу Русских людей. Народное хозяйство наше обескровлено неостановимым казнокрадством, и большинство сограждан живёт в скудости и нехватках как в худшие времена. Но и у Америки – свои путы на руках и ногах. То – неисчислимые потери от ухода производства в другие страны, необходимость содержать миллионы своих безработных и бездельников, торжество паразитической «бумажной» экономики, растущие службы полиции и госбезопасности, расходы на всеобщую слежку, бремя содержания армии в десятках стран за рубежом, ведение войн, смена «режимов» и прочая плата за звание «мирового жандарма». Пересмотр международной политики страны видится Трампу ещё одним приближением к её величию. Половина военных Америки несут службу в зарубежьи с особенным присутствием в Европе и Азии. Страны, допустившие их постой у себя добровольно или вынужденно, соглашаются, что делается это ради их добра и позволяют Америке нести бремя своей защиты. Изюминка подхода Трампа – заставить те страны платить за оказываемое им «благодеяние». Политики да газетчики не преминули и это отнести к очередному примеру безответственного и опасного в Трампе, ведь понуждение платить вызовет пререкания или даже размолвку с ныне помалкивающими подопечными и, боже упаси, уведёт их из-под американского влияния, а поддержание оного – дороже всяких денег. Трамп, в свою очередь, уверен, что страха в мире достаточно, чтоб побудить «друзей Америки» держаться к ней поближе. Он также порешил раз и навсегда добиться мира Израиля с палестинцами, что выглядит как понуждение Америкой сторон ко взаимоприемлемым отношениям на некоей новой основе. Соперники Трампа от Круза до Клинтон сразу почуяли возможность на том поживиться, в ход пошла еврейская карта с пуганием преданных Израилю американских евреев грядущими уступками палестинцам, кои Израиль вынужден будет сделать под давлением Америки. Но еврейские общины Америки, исключая самые левые, благосклонно относятся к Трампу как представителю Республиканской партии. Начиная с Рейгана, именно правления президентов-республиканцев доставляли Израилю меньше хлопот и больше проку: достаточно помянуть свержение республиканцем Бушем врага Израиля Саддама Хуссейна и запуск им междуусобицы на всём Ближнем Востоке с разрушением Ирака и Афганистана во имя подавления мусульманской государственности, неудобной Израилю, и упрочения здесь американского военного присутствия. При демократах же отношения становились прохладными и натянутыми: еврейство имеет зуб на Б. Клинтона, что навязал Израилю соглашение в Осло о палестинском самоуправлении в некоторых областях страны, а под занавес правления демократа Обамы отношения Израиля с США вообще испортились из-за снятия Америкой санкций с Ирана и пренебрежительного отношения Белого Дома к Нетаньяху.
Трамп проклял сделку с Ираном и дал обет по обретении президентских полномочий её порушить. И было то не просто предвыборной уловкой привлечь голоса еврейской общины да снискать благосклонность находящихся на её содержании СМИ. Деловая и личная жизнь миллирдера достаточно переплелась с этой общиной и, оттого, с её интересами. У него еврейские невестка, зять и дочь: сын женат на еврейке, а дочь вышла за еврея и перешла в иудаизм. Двое внуков и внучка Трампа – соответственно, евреи. «Не думал, что так будет, но счастлив, что так случилось», брякнул как-то Трамп. У страха глаза велики Сейчас, когда первое впечатление от заявлений миллиардера-выскочки улеглось, к большинству заокеанских дельцов от политики вернулось самообладание. Устранять Трампа убийством подобно соискателю президенства Хьюи Лонгу или Кеннеди, как волновались поначалу бледнолицые патриоты, никто (пока) не решился, да и разговоры о том зашли слишком далеко. Крайние меры могут оказаться не по духу вырождающейся элите, но сотворить обширное противодействие президенту Трампу иными средствами будет достаточно легко в американских условиях, где власть главы государства не столь велика как путинская в России. Дать отпор неугодному правителю запросто могут пляшущие под закулисную дудку Конгресс с Сенатом и союзником их в том будет Верховный суд, составленный из назначенцев предшествующих «правильных» президентов. Да не забыть власть СМИ, банков, крупного капитала – все они исповедуют одну веру и тоже держат руку на управлении страной. Перед их сплочением, силой и требованиями «Трамп будет всего лишь президентом, и это, на самом деле, не так уж много значит», отметил Кевин Стром, один из наследников освободительного дела Уильяма Пирса. Идеологический отдел американского правящего слоя сейчас по-советски причитает об опасности потери единства в обществе, обстановке расслоения, о необходимости еще сильнее сплотиться перед лицом «ненависти». Трамп, среди прочего, вмешался и в долговременные старания закулисы сделать обе партии близнецами – особенными в мелком и неотличимыми в большом и главном. Сближаясь с республиканцами, демократы становятся всё более одержимы военным переделом мира (в чём Клинтоны не уступают Бушу), республиканцы же, приверженцы традиционных устоев, в эпоху разрушения оных устоев примеряют на себя одеяния демократов, умеряя своё неприятие однополых браков, абортов, соглашаясь на отмену христианских молитв в школах и усиление опеки государством нуждающихся, включая паразитирующих. И обе партии с равной страстью молятся на многокультурье. Такое сближение стало вознаграждаться для партийных элит безотказным посменным приходом ко власти. Очередь в последние десятилетия установилась в 8 лет. То – двойной срок президентства, коего удостоились демократ Клинтон, республиканец Буш, демократ Обама. Негласный, но отчётливый порядок, необходимый во славу многопартийности, пусть и в исполнении двух похожих партий. Ныне подошел черед призвать к президенству республиканца, но из-за Трампа могут этим пожертвовать. А может быть, жертва не понадобится. Если посмотреть на дело не с горячей головы, то выдворение десятка миллионов нелегалов не означает конца многокультурщине, как представляется поглупевшей от ужаса местной «интеллигенции», разозлённым неподобающим возбуждением простолюдинов властям, цветным общинам, видящим в выдворении всякого своего расистский конец света, и прочим поборникам «разнообразия» и хранителям «политкорректности». Белому населению рассчитывать на завершение опыта многорасового общежития также не стоит. Иммиграция пребудет с Америкой и в правление Трампа, на эту святыню он не покушается, проповедуя лишь «законность» въезда. Страна останется самой принимающей в мире (если Путин не пожелает в том обогнать Америку), порядок же в деле пересечения границы, по здравому рассуждению, полезен и сверхгостеприимной власти.
Равно и запрет мусульманам на въезд в США не грозит устоям толерантности. Запрет сей обещан быть временным и взывает просто к разумности в делах. Вред от мусульманского прибавления во многокультурном семействе пока перевешивает «пользу» от него и грозит гораздо больше тем же устоям. Но именно эти два посула Трампа считаются камнем преткновения в его полной приемлемости для партии, которая есть «партия открытых дверей», по выражению её председателя Райнса Прибуса. Даже если у Трампа просто «большой рот» и до исполнения обещанного дело не дойдёт, нынешнее возбуждение подданных и настрой их против святынь близко подходит к сотрясению основ и расценивается как предосудительное и опасное в нём. (Ведь и призыв «вернуть Америке былое величие» – тоже «с душком», ибо отсылает на 50-60 лет назад, когда страна была на девять десятых Белой. И нет тогда иного пути к величию, как через Белую Америку...) В остальном Трамп мало беспокоит сильных мира сего, а его обещания прирастить мощь американской военщины или разорвать сделку с Ираном ради безопасности Израиля показывают совершенную пригодность победителя отборочных состязаний для выдвижения на высшую должность в стране. И прежде неуступчивые во своей политкорректности дельцы от политики с весны 2016-го стали привыкать к новым обстоятельствам и толковать их даже в пользу дела. А остановить Трампа приличным, «законным» способом можно будет в крайнем случае на партийном съезде в июле 2016-го, если уж старые страхи возьмут верх. В запасе для этого имеются уловки, заложенные в партийных правилах, направленных против популистов и народного изъявления, когда те становятся тревожными для правящей знати. По распорядку, если никто из республиканских соискателей не наберет в предварительных состязаниях 1237 голосов выборщиков, партия на съезде сама решит, кому представлять её на президентских выборах в ноябре. Сей выбор может стать достаточно произвольным, не исключая приглашение и совсем неожиданного человека. Таким выдвиженцем может оказаться и проигравший все, кроме одного, предварительные голосования Касич, и давно выбывший с гонки Буш, и вовсе не участвовавший в ней Блумберг. Выставлять их на неизбежное поражение от демократки Клинтон будет, разумеется, досадно, зато «фашизм не пройдёт», по выражению зачумлённых леваков, и правящая «свободным миром» закулиса, пережив смятение, продолжит свои будни. Но Трамп, одолев соперников и собрав все нужные для выдвижения голоса, заставил партию с собою считаться. Попытки освободить выборщиков, прибывших на съезд с голосами за Трампа, от обязательства оставаться верными своим полномочиям и требовать от них «голосовать сердцем», то есть, за предложенного партийным начальством некоего иного вызовет серьёзный разлад в партии. Ей придется иметь дело с большинством своих раздраженных сторонников, справедливо увидящих в бойкоте Трампа презрение ко своему выбору. Разлад грозит партии долговременным упадком, а то и расколом, и перед лицом оного Трамп может без дальнейшей возни получить заслуженное им выдвижение на июльском съезде. (И уж верно кончина партии случится, коли Трамп выдвинется независимо от неё и уведёт с собою миллионы избирателей.) В причудливой американской действительности ряд высокопоставленных республиканцев готов всё же прибегнуть ко приему из числа дурных – позвать своих сторонников голосовать за выдвиженца от демократов, за старую Клинтон. Сии намерения были объявлены в кругу так называемых «неоконсерваторов», кои во времена последнего Буша крепко влияли на хозяина Белого дома и за короткий срок втянули Америку в преступное нападение на Ирак. Измена своей партии выглядит отталкивающе, но не в их глазах (им ничто не своё, кроме Израиля). Замеченная и много раз доказанная в сути своей однопартийность Америки состоит именно в том, что единому правящему классу довольно безралично, лицедей какого призвания выйдет на подмостки – лишь бы то был не посторонний. На самый худой конец, у стойких противников Трампа остаётся пораженческий расчет на невозможность ему выиграть сразу у четырёх больших групп избирателей – негритянской и мексиканской общин, женщин и испорченной либеральным воспитанием белой молодежи – все они заведомо льнут к демократам, обещающим подачки бездельникам, облегчение жизни неустроенным, а то и бесплатное высшее образование, но главное – размягчённое существование вдали ото всего страшного: расистов, гомофобов, сеятелей ненависти, борцов с иждивением и прочего, что «вносит раскол» в нынешнее чудесное американское бытие. У страха глаза велики, а тем временем открылось удивительное: ко Трампу потянулись многие из неопределившихся и те, кто не голосовал никогда, но чья доля в американском обществе, обыкновенно презирающем политиков, превосходит треть. Притягивание голосов из таких слоев становится веским доводом для замирения с Трампом. На президентских выборах в его стан толпами пожалуют те, кто не захочет видеть в стране первую женщину-президента. Для многих её воплощение в Клинтон более нежеланно, чем Трамп во главе государства. Тогда возымеет действие частое в настроении избирателей – голосовать за кого-то, дабы не победил другой. Такое восприятие добавит сторонников Трампу в той же мексиканской общине, пусть и обиженной на него за намерение выдворить из страны десяток миллионов своих соплеменников. Сильное патриархальное мировоззрением латиноамериканцев, отводящее мужчине, а не женщине главное место в делах, будет стоить Клинтон немало голосов. По опросам и оценкам, Трамп сможет потянуть в стан республиканцев и некоторую долю чернокожих – десятую часть и более – что не удавалось партии в последнее десятилетие. К малому числу зажиточных негров – сторонников партии и тех, кто еще помнит, что именно Республиканская партия вела борьбу за освобождение их предков-рабов полтора столетия назад, добавятся сейчас те, кто раздражен прилипчивым обласкиванием чёрных со стороны демократов, что воспринимается как унижающее заигрывание с ними белого хозяина, ведомое им ради собственной пользы. Но есть и иное. В разнокультурной американской помойке идёт неизбежное соперничество меж собою цветных общин, и негры не выглядят в нём успешными. Молодая латиноамериканская община не только превзошла по численности укоренившихся во многих поколениях черных, но и жестко теснит их на рынке труда, жилья, преступном мире и прочем. Как и чернокожим, мексиканцам не нужно объяснять расовое сплочение: общественное движение латиноамериканцев в США зовется «La Raza» («Раса»), и в силу такого настроя да лучшей работоспособности они выхватывают себе больше места под солнцем. Обещание Трампа выдворить десяток миллионов безо всяких прав осевших в стране испаноязычных добыло ему ряд сторонников и в чёрной среде. Расчёт на сплочение меньшинств и либеральной молодежи вокруг Демократической партии не оправдается также оттого, что Клинтон обречена потерять часть этих голосов – их увлёк за собою её соперник по партии Берни Сандерс, ещё один большой популист на нынешних выборах, до степени «демократический социалист», по его самоопределению. В отличие от Клинтон он обещал обделённым самые изысканные преобразования и подачки – от погрома банков-«кровососов» до удвоения низшего уровня оплаты труда и бесплатных вузов для всех – чем внёс замечательный раскол в стан избирателей-демократов. На Берни не нападали сильные мира сего и даже не жужжали на его счёт, возможно, из-за его еврейского происхождения. Он действовал вдохновенно, нестеснённо и даже не явился на обязательные смотрины пред Американо-израильский комитетом по общественным связям (AIPAC), где побывали и самозавенно клялись в поддержке Израиля остальные – Касич, Круз, Трамп, Клинтон... По собранным голосам Сандерс всё же уступил Хиллари, но самые преданные его поклонники останутся ему верны и не пойдут под знамена Клинтон. (Если та не предложит Сандерсу вице-президенство.) В итоге, незадолго до окончания предварительных состязаний перед Республиканскою партией в лице Трампа забрезжила президентская победа.
Не без таких видов на будущее руководство партии в середине мая 2016-го вдруг заметило, что расхождение их с Трампом не столь велико. «В трех четвертях вопросов мы находим согласие», – оценил председатель партии Прибус, добавив разумное: главное в повестке дня сейчас «остановить» другое лицо – «лживую», по его словам, Клинтон. Виды на будущее Победит Трамп, или Клинтон, или кто-то иной, но из этой неопределенности для нас вытекает одно очевидное: с уходом умеренного в мждународных делах Барака Хуссейна Обамы, коему, похоже, чужды страсти иудеев и иже с ними белых англо-саксов по переделу мира и который более желал бы унять развязаный отбившимся от рук ЦРУ пожар на Ближнем Востоке, потаённо близком ему как сыну мусульманина и носителю арабского имени, Россию ждут неспокойные времена. То будет стычка с пошедшею во все тяжкие Украиной и решающая битва за Донбасс, а ещё вероятно, удар в спину от восходящего майдана в Беларуси, где простодушно-убогая тяга к Западу (в лице Польши) и нагоняемое местной пятой колонной презрение к Русскому Роду и Миру при вертлявости Лукашенко набирает заметную силу. За злокозненное участие в том Америки можно ручаться. И растравляемая сейчас на Западе злоба к России (уводящая внимание подданных от мерзости учинённого там арабского вторжения) вместе со стягиванием вражеских войск у наших границ да созданием противоракетной обороны в Румынии и Польше уже погружает нас в тяжёлое военное противостояние с НАТО при руководящем и направляющем участии США. Сильная Америка являет непреходящую угрозу России, стать же искренним другом нам она не сможет: ей не унять свои имперские замашки и открывшееся перед нею главенство над миром. При всём отвращении к популизму российского образца, пережив два чудовищных его пришествия, полагаем, что обращение кремлёвской власти к согражданам с новым общественным уговором, проклятием ею своих мерзостей и зароком впредь глубоко порядочных отношений с подвластными было б отчаянно нужно сейчас России. Чует ли Путин нужду общества или ждёт событий? Трамп почувствовал... Сегодня Белая трудовая Америка уже слышит от развязных проводников многокультурья: «Go back to Europe» («убирайтесь назад в Европу») и с каждым годом то будет звучать всё громче. Так захлопывается ловушка, в которую там угодили, выбрав быть покорными и терпеть, забыв о необходимости быть жесткими и стойкими, живя в человеческих джунглях. Приветствуя ныне Трампа, Америка выказала здравый смысл, казалось бы, уже утерянный. У России его много больше, но она – во мгле. «Мы снова будем поздравлять друг друга с Рождеством», – пассионарно обещает Трамп своей стране, подавленной либеральным вырождением, теряющей свое европейское лицо. «Может быть, с ним судьба улыбнётся нам», – надеется писатель Харольд Ковингтон от лица Белого американского сопротивления.
В статье вынужденно использовано 247 нерусских слов (3%). Чужие изречения и самоназвания не учитываются. Размещено: 31 мая 2016 г. Источники: Trump-2016, The Washington Post, CIA.gov, Rense.com, Time, собственные. Постоянная ссылка: RusskoeDelo.org/novosti/archive.php?ayear=2016&amonth=may#31_05_2016_01. |
