Распечатано со страницы сетевого узла «Русское Дело».
350 ЛЕТ ВМЕСТЕ
М. Белолюбов
| «Вы впустили к себе евреев, и они погубили вашу великую страну. В итоге вы оказались худшими вредителями, чем сами евреи.» Эзра Паунд, американский поэт (1885-1972) |
Говорят, что англосаксы не антисемиты, поскольку не считают себя глупее евреев. В России эту мысль ввели в оборот безродные лже-демократы и приписали ее для вящей значимости Черчиллю – такой же полукровке, как и многие они сами. (Девичье имя матери Черчилля было Дженни Якобсон). Через послушные им «образованные» слои общества глупость стала назидательно распространяться среди простодушных Русских людей с намерением вызвать у них раскаяние. Но самим евреям хорошо известен «традиционный британский антисемитизм», не обошедший ни простых людей, ни верхи общества. И было отчего ему появиться!
Летопись ненависти англосаксов к евреям существует как почти у всякого Белого народа, и она насыщенна. Вот самые заметные ее вехи:
Евреи проникли в Англию из Франции в 11-м веке по следам Нормандского вторжения, воспользовавшись благоволением Вильгельма Завоевателя. Довольно быстро они стали процветать на новом месте, благодаря занятию ростовщичеством, которым христианам запрещалось заниматься. За два столетия в еврейских руках скопились многие участки земли, поместья и даже замки, отобранные у владельцев, неспособных вернуть долги. Деньги ссужались евреями под 30%-40% в год, и неплатежеспособность была частым исходом такого «предпринимательства». Вследствие своей кипучей деятельности еврейская община довольно скоро начала жить полноценной жизнью, и свидетельством тому стала огромная синагога, воздвигнутая посреди Лондона.
В то время в стране было всего несколько десятков тысяч евреев, но их презрение к христианству и долговое рабство, в которое они повергли страну, породило у англичан сильнейшее раздражение иудейским присутствием («антисемитизм» на современном языке). В довершение ко всему страну переполняли известия о совершении евреями убийств христианских детей во исполнение своих кровавых обрядов жертвоприношения. И были расследования этих зверств, и были признания виновных, и были их казни. Предостаточное число свидетельств этого дикого еврейского обычая сохранилось до нашего времени.
 | |
| Король Эдуард I | |
Наконец, в 1290-м году Эдуард I уступил настроениям сограждан и «Указом об изгнании» повелел всем евреям в трехмесячный срок покинуть Англию навсегда: «... Евреи изгоняются из всех королевских владений и земель и никогда впредь не получат право сюда вернуться». Разрешалось им взять с собою только носильное имущество, недвижимость же отходила государству.
Парламент издал закон в поддержку Указа, а благодарные подданные ответили решением собрать с себя особый налог в пользу короля и казны. Всего они прожили на ту пору вместе с евреями чуть больше двухсот лет.
Некоторое количество евреев все же осталось в стране, перейдя в католичество. Для них побрызгать себя святою водой и пройти обряд крещения не выглядело непомерной платой за то, чтобы продолжать «питаться молоком народов», как учат талмуд и тора. Со временем их неискреннее христианство стало очевидным, и через полтора столетия, в 1358 году, «Указ об изгнании» пришлось применить вновь. (Нужно сказать, этот указ не отменен и по сей день.)
Прошло более трех с половиною веков, прежде чем диктатор Оливер Кромвель за короткие пять лет своего правления проложил евреям путь назад в Англию. Как приверженец пуританской секты, почитавшей Ветхий Завет едва ли не больше, чем христианские Евангелия, он благоговел перед еврейством и всерьез был убежден в его исключительности: «Велико мое расположение к этому бедному народу, которого избрал Бог и которому он дал свой Закон».
 | |
| Оливер Кромвель | |
«Избранный народ» не заставил себя долго ждать и стал прибывать в добрую старую Англию. Первыми устремились «сефарды» – потомки изгнанных испанских и португальских евреев, наводнявшие Голландию, а по их следам – так называемые «ашкенази», обитавшие в то время в Польше и других местах Восточной Европы.
Обещанное пришествие Христа так и не состоялось, зато вторжение еврейства проходило более чем успешно. С места в карьер этот «божий народ» окунулся в милую его сердцу торговлю, снова взялся за ростовщичество (под новым названием «банковское дело»), стал прибирать к своим рукам недвижимость.
Первая синагога заработала уже через несколько месяцев с начала «возвращения». В тот же срок первый еврей уже занял место на лондоской бирже. Через три десятилетия двенадцатая часть биржевых мест была закреплена за евреями постоянно. Сефарды и хазары жили душа в душу, плодились, размножались и через столетие их лондонская община стала одною из крупнейших в Европе.
Не прошло и двухсот лет с начала «возвращения», как евреи прочно вошли уже в самые верхи общества. Они с удовольствием принимали услужливо раздаваемые им благородные звания рыцарей, сэров, графов и лордов, устремлялись к высшим государственным должностям. Некий Д. Саломонс в 1855 году стал градоначальником Лондона, Л. Ротшильд был избран в парламент в 1857-м, а выкрест Б. Дизраэли – он же «граф Биконсфилд» – стал в 1868 и 1874-1880 годах премьер-министром Британии! Деклассированная же прослойка еврейства, одержимая страстью к разрушению всего и вся под видом «преобразований», названная позже в другой стране «интеллигенцией», яростно воздвигала четвертую власть, прибирая к рукам газеты, журналы и прочее дабы владеть умонастроениями общества.
Порвавший с еврейством Дизраэли оставил нам разящее свидетельство кипучей подрывной деятельности своего народа того времени: «Идет восстание против обычаев, аристократии, веры, собственности, направляемое тайными обществами, создающими закулисные правительства, и представители еврейской расы возглавляют каждое из них. Богоизбранные сотрудничают с атеистами, самые искусные в накоплении богатств объединяются с коммунистами. Эта особая, избранная раса обхаживает всю чернь и простонародье в Европе. И все это – с единственною целью: разрушить неблагодарный христианский мир.»
Столетия проживания среди развитого европейского народа даже во времена Просвещения не изменили природу евреев и не отвадили их от мракобесия. Чудовищный обряд добывания христианской крови свершался еще не раз в Англии, как впрочем, и в других странах Европы. Но нравы Белых народов уже вступили в пору своего разложения, и оно началось с власти, которая предпочитала служить еврейству и покрывала его злодейства.
Ненависть к «самоизбранным» в Англии во времена их второго нашествия ушла с поверхности в глухое отвращение и тлеющее недовольство. В 19-м веке, впрочем, настроения несколько раз были близки к погромным. Так было, например, в известном деле Джека Потрошителя в 1888 году. Судя по всему, убийцей пяти Белых женщин был еврей Арон Космински, перебежчик из России, осатаневший от ненависти к христианам. Истерзанный вид бедных женщин прямо указывал на исполнение убийств во законам талмуда. «Ни один англичанин не способен на такое зверство!», – говорили в народе. Еврей был задержан, и были дни, когда толпы лондонцев сходились на улицах возле еврейской общины, готовые к погрому. Следствие было развалено тем, что главные свидетели по делу, указавшие на убийцу, были евреи, и они стали менять свои показания или вообще отказываться от них, когда узнавали, что подозреваемый – «свой». Да и давление властей, страшившихся людского гнева и покрывавших неприкасаемый народец уже в те времена, сделало свое дело. Стоит ли удивляться, что преступление осталось нераскрытым! Подозреваемый был отправлен в сумасшедший дом, убийства больше не случались. Таким зверство и отошло в историю – намеренно окруженное тайною и неотплаченными жизнями Белых женщин.
В 20-м столетии наступило короткое время, когда под благополучием и самим существованием еврейства в Англии закачалась почва.
Уничтожение сатанинским племенем Русского государства и истребление десятков миллионов Русских христиан после Октябрьского переворота произвели самое гнетущее впечатление на народы Европы. Достаточно сказал об этом в 1920 году совсем еще молодой Черчилль (и на сей раз – его подлинные слова): «Еврейское революционное движение в России не было чем-то новым. Со времен Вейсгаупта и Маркса до Троцкого... оно было нескончаемым, постоянно растущим заговором по уничтожению цивилизации и замене ее обществом, остановленным в развитии, основанным на завистливой враждебности и недостижимом равенстве».
Судьба России была первым звонком, предупреждавшим Белые народы об их общей грядущей судьбе. Следующей пала под еврейскую пяту в 1920-х годах Германия. На очереди, вполне возможно, была уже Англия – о том можно было судить по быстрому сползанию в нищету ее населения и росту влияния коммунистов-инородцев.
 | |
| Освальд Мосли | |
Пройдет без малого тридцать лет, прежде чем самосознание британцев сделает попытку возродиться в создании «Национального Фронта» и затем в основании «Британской Национальной Партии». Но дух народа к приходу 21-го века оказался до предела подорванным, а может быть, и совсем иссяк, ибо эти патриотические объединения пользуются позорно малою поддержкой Белых избирателей, которым словно стерли память о былом достоинстве и величии их страны...
* * *
История сосуществования евреев и американцев, а равно евреев и канадцев была довольно безоблачной для «самоизбранных» по сравнению с их европейскими злоключеняими и выглядела как беспрепятственное победное покорение ими двух обширных и богатейших стран западного полушария.
В США первые еврейские поселения появились три с половиной века назад – во второй половине 17 столетия – как раз в те годы, когда настырный народ вторично взялся за добрую старую Англию. Численность каждой из еврейских общин в Америке не превышала нескольких сот человек. Их влияние соответствовало их возможностям. Пока страна осваивала целину, пребывала в постоянных войнах с индейцами, жила простым сельским хозяйством и только приступала к созиданию промышленности и развитию городов, она весьма уступала Европе в привлекательности по части ростовщичества и торговли.
Но условия в Новом Свете быстро вызревали, улучшаясь едва ли не с каждым десятилетием. Первой пробой сил посланцев Сиона на новом месте или, пожалуй, рынке, стала работорговля. Сосредоточенная едва ли не полностью в еврейских руках с перевалочными портами на Карибских островах, она смогла за три столетия – с начала 17-го по начало 19-го – наполнить южные штаты негритянским товаром. Продано было около полумиллиона чернокожих, хотя вывезли из Африки намного больше. Предложение от африканских вождей и охотников за рабами было столь велико и торговля была настолько прибыльной, что убыль негров при переправке их в Америку никого не смущала.
Евреи завозили негров, а негры собирали хлопок. «Даже хлопок белый-белый должен делать черный негр», – написал бы коммунистический поэт Маяковский, если бы приготовление неграми сахара из тростника не поразило бы его ещё больше. Евреи устремились на торговлю хлопком не хуже, чем пчелы на мед. (Пусть извинят нас милые насекомые за такое сравнение!) В самой той торговле не было бы большой беды, но из-за народца, играющего повсюду по собственным правилам, она обросла беззаконием. О Мемфисе на берегах Миссиссиппи, где процветала подобная торговля, издание «Чикаго Трибьюн» сообщало в июле 1862 года: «Израелиты набросились на город как саранча. На каждом судне прибывает груз, принадлежащий крючконосому братству.»
Но настоящий наплыв еврейства в Америку начался с конца 19-го века и продолжался до Первой Мировой войны. Он принес миллионы евреев из Европы, из которых двумя миллионами поделилась Россия при последнем своем царе.
Не только заманчивое развитие Соединенных Штатов тянуло самоизбранных пришельцев из процветающей Европы. То были годы, когда мировое еврейство было захвачено мыслью создать свое собственное государство и подыскивало для него «землю обетованнную» в разных частях света – от Аргентины до Уганды. На Северную Америку тоже имелись виды, а именно, всерьез обсуждалось намерение обустроить под «эрец исраэль» один из американских штатов. Еще в 1800-м году город Чарлстон, бывший в то время пристанищем для самой большой еврейской общины в Северной Америке, любовно назывался «наш Иерусалим» и, возможно, – с дальним прицелом. Впрочем, со временем замыкание на «обетованном» куске земли в Америке было евреями оставлено, ибо им доставалась вся страна.
В начале 1920-х годов полноводный поток переселенцев в США сократился до размеров ручейка под давлением граждан и при поддержке законодателей, среди которых в то время еще были разумные и честные люди. Таким ручеек оставался и в 1930-е годы. Во время Второй Мировой войны он иссяк совершенно. США и Канада были, по-существу, на военном положении, существовало карточное распределение продовольствия, были опасения вражеских лазутчиков. На вопрос, сколько еврейских беженцев могла бы принять Канада, ее представитель произнес знаменитые слова: «Даже ноль было бы слишком много!». Бегущие из воюющей Европы через океан евреи останавливались на время в Латинской Америке в таких диковинных странах как Тринидад, Боливия, Уругвай и ждали окончания войны...
На рубеже 19-го и 20-го веков зловредная торгашеская деятельность еврейства в Америке переросла в подрывную. В то время страна успешно ставила на ноги свою промышленность и сельское хозяйство. Но расторопное племя стремилось не работать, а захватывать. Уже перед Первой мировой войной у него в руках были «почта и телеграф»: газеты, журналы, ростовщические дома (банки). Чуть позже добавились киностудии, а в середине века – самое изысканное средство всебщего оболванивания – телевидение.
Свои силы в новом обществе еврейство попробовало во время правления Вудро Уилсона, представителя породы политиков, крайне востребованной в наступившем столетии – мягкотелых, уступчивых, продажных. Уилсон клялся американскому народу перед своим вторым избранием, что Америка не будет воевать в уже начавшейся Первой мировой войне, но новоявленные хозяева страны вытерли ноги о его обещания и в одночасье втянули страну в бойню – как только британское правительство предложило им за эту услугу согласие на создание еврейского государства в Палестине. К Уилсону было применено вымогательство, и он пал перед еврейским нахрапом, взамен на необнародование некоторых сторон своей частной жизни, известных кое-кому из евреев. Слабость Уилсона стоила американскому народу более 120 тысяч погибших, но кто считает Белые жизни?
Еще более величественным по последствиям было создание еврейством в то время «Федеральной Резервной Системы» – сообщества восьми еврейских банков – и подчинение им американской экономики.
Вместе с могуществом к евреям пришло и положение и неприкосновенных.
Американский народ мало чем отличался от своих европейских собратьев и ответил на происки чужеродного вспышками ненависти к нему.
Даже в отдаленные времена зарождения страны предвидение опасности еврейского вторжения присутствовало у просвещенных и дальновидных Белых людей. По преданию, один из «отцов-основателей» США Б.Франклин в 1787 году произнес перед Конституционнным собранием в Филадельфии такое пророчество: «Если вы в нашей Конституции не пресечете [евреям] доступ в Соединенные Штаты, то не пройдет и двухсот лет, как они будут кишеть здесь в таких количествах, что станут заправлять всем и вся и поглотят эту землю, изменят управление страной, за которую мы, американцы, проливаем нашу кровь, отдаем наши жизни и наши состояния, рискуем нашей свободой. Если вы не пресечете им доступ, то менее, чем через двести лет наши потомки будут работать на их благо, тогда как они будут потирать руки, подсчитывая прибыль. Я предупреждаю вас, господа: если вы навечно не закроете евреям доступ сюда, ваши дети проклянут вас в ваших могилах!» Но совет отца-основателя лишь попусту пропал...
Самый выдающийся случай сопротивления Америки еврейству пришелся на события полуторавековой давности, когда страна была еще крепка своими Белыми христианскими устоями и уверенно держала в узде безродных, к тому же, немногочисленных.
 | |
| Знамя южных штатов | |
В войсках обеих сторон, по слухам, воевало и некоторое число евреев Но сведения об этом исходят, в основном, от самих евреев. Зато в истории прочно осело другое их участие в войне – извлечение из нее наживы. Вездесущее племя грело руки на снабжении и на прочих нехватках, которыми полна всякая война. Когда войска северян установили морскую блокаду Юга, началось раздолье для подпольного ввоза оружия, боеприпасов, одежды, пищи, поступавших из-за рубежа, в обмен, прежде всего, на хлопок, в изобилии имевшийся на Юге. (Разумеется, если бы нехватку испытывали войска и жители Севера, то игра шла бы в другие ворота.) Сотрудник слубжы новостей «Ассошиэйтед Пресс» писал в то время: «Евреи в Новом Орлеане и по всему Югу должны быть уничтожены. Они срывают блокаду, их постоянно можно обнаружить в основе всякой мерзости.»
И войска северян, освобождавшие, якобы, негров, нанесли удар по другому меньшинству – по евреям. В августе 1862 года генерал Уильям Шерман предупредил, что «страна разделается с еврейскими мошенниками», если их хлопковая торговля будет продолжаться. Через три месяца генерал Улисс Грант запрещает евреям перемещаться по железной дороге, а еще через месяц, в декабре 1862 года издает известный «Приказ №11», повелевающий выдворение всех евреев с занимаемой войсками местности в течение 24 часов. Главнокомандующий силами Севера генерал Генри Халлек поддерживает приказ и сообщает Гранту, что ни он, ни президент Авраам Линкольн не возражают против «изгнания предателей и еврейских торгашей».
И как уже не в первый раз в летописи своего неприглядного существования евреи бросают свои дома, имущество и бросаются наутёк. Некоторые брошены в тюрьмы. Обычное еврейское средство – нытье и обхаживание властей – ни к чему не приводят. Линкольн по совету главного прокурора страны показывает свое безразличие и лишь по вычищению пространства военных действий от пятой колонны отменяет приказ Гранта.
То было весьма умеренное применение испытанного арийского средства к вредительскому племени – изгнание! И оно, несомненно, было самым большим испугом еврейства за всё время его пребывания на американской земле.
Время шло, неприязнь к евреям возрастала вместе с числом последних в стране. Но ей не дано было принести плоды.
 | |
| Генри Форд | |
Встречались мужественные и непреклонные люди даже среди политиков. Сенатор Джозеф Маккарти оказал в 1950-х услугу своей стране, вскрыв подрывную деятельность евреев коммунистической разновидности.
Летчик Чарльз Линдберг, впервые в мире перелетевший Атлантический океан, был в Америке овеян славою не меньшей, чем Валерий Чкалов в Советском Союзе. Естественно, слова Линдберга слышали все. А он взывал к совести властей и сознанию народа в конце 30-х – начале 40-х годов, указывая, какая «величайшая опасность для страны исходит от еврейского засилья в экономике, культуре, печати и правительстве». Его предупреждения потонули в еврейской ругани, к которой присоединилось все более растущее число белых предателей.
Но из искр ненависти не возгорелось пламя. Америка не изгоняла евреев за свои пределы и не знала еврейских погромов. Горели синагоги, но это были удары отдельных патриотов, а не следствие всенародного возмущения. В 1913 году толпа линчевала еврея Лео Франка, достав его из тюрьмы, куда он был брошен за изнасилование и убийство Белого ребенка.
Порывы гнева приходили и уходили, а враг неутомимо превращал народ в бездумное стадо. Америка не поднялась до изгнания пятой колонны из своей страны, не в последнюю очередь из-за несложившегося еще общества, рассредоточенного по необъятной стране. С конца 30-х годов на нее опустилась тяжкая длань семиткорректности. Еврейское влияние стало развиваться беспрепятственно и к середине 20-го века обернулось выраженным засильем. До полной власти оставалось всего несколько десятилетий.
Даже нежелание дать прибежище гонимым Гитлером евреям не было со стороны американцев выражением какого-либо сопротивления, хотя бы и скрытого. Подлинный «антисемитизм» был показан никем иным как самим еврейством – американским и европейским. По своим далеко идущим расчетам оно решило, что долг бегущих из Европы евреев – пожертвовать собою во имя будущего Израиля, но никак не прятаться в Северной Америке.
В 1941-1942 годах Германия в лице руководства Гестапо предложила мировой еврейской верхушке вывезти всех евреев из Рейха через Испанию в США или в страны, находившиеся под покровительством Британиии. По настоянию арабов, союзных Германии, евреи не должны были оказаться в Палестине. Требования за спасение были не чрезмерные: оставление еврейскими беженцами их собственности и уплата еврейской стороной по тысяче долларов с вывозимой семьи. Румынские же власти предлагали отпускать своих евреев всего за 50 долларов с человека.
Еврейская верхушка отказалась тратить деньги подобным образом и даже собирать их. Будущий первый президент Израиля Вейцман изрек: «Наиболее ценнная часть еврейства – уже в Палестине, так что евреи, которые живут где-то еще – не очень важны». Его ближайший соратник Гринбаум высказался с той же прямотой: «Одна корова в Палестине стоит больше, чем все евреи Европы».
Но и когда была возможность попасть в Палестину, за главарями еврейства оставалось последнее слово. Заместитель главы «Объединенного еврейского призыва» по имени Генри Мортон отказался вмешаться в судьбу соплеменников-беженцев, застрявших на пароходах на Дунае, оставив в истории так называемого «холокоста» слова: «Палестина не может заселяться стариками или иными нежеланными евреями».
Подоплекой пущения в расход изрядного числа своих соплеменников было нескрываемое соображение, что «европейское еврейство должно согласиться со страданиями и пойти на жертвы, не сравнимые с потерями других народов, дабы победоносные союзники согласились поскорее учредить еврейское государство к концу войны».
Оставшиеся после войны в живых евреи безропотно проглотили, что были разменной монетой во исполнение целей сионизма. Новые же поколения евреев не желали знать собственной истории. Их вполне устраивала летопись «холокоста», состряпанная их верхушкой. Ну, а та бесчетное число раз без стыда повторяла: «Без Освенцима не было бы Израиля».
Нельзя сказать, что отношение к еврейскому вопросу в 20-м веке в мире было уже совсем иным, чем, скажем, 700 лет назад в правление Эдуарда I. Правительства и народы разных стран очищали свои страны от врага человечества на протяжении этого столетия: так было в Германии при Гитлере, в Польше – при Гомулке. Попытки были избавить и Россию – при Сталине и Брежневе – принесшие много облегчения, но роковым образом не доведенные до конца.
Америка ничего подобного не знала. Еврейская удавка на ее шее держится крепко и не знает послаблений, несомненно, потому, что пронырливое племя здесь особенно успешно применяло свое пробивное оружие: ложь и деньги, заманивая к себе всех, готовых ему служить. Канаде достался столь же позорный удел.
Ну, а с построением многорасового общества возможность выживания этих стран упала до отметки «сомнительно», не говоря уже о видах на будущее их Белого населения.
Запоздалое пробуждение американцев и канадцев к своей судьбе началось, когда подрывная деятельность еврейства в их странах переросла в разрушительную. Об этом – в последующих главах.